В каком городе Европы опаснее жить в 2025 году и какие громкие преступления потрясли европейцев

Список самых криминальных городов Европы открывает шведский Мальмё. Самые распространённые преступления в Мальмё — это карманные кражи, ограбления и преступления, связанные с наркотиками. Уровень преступности в нём оценивают в 56,7 балла по таблице, где 0 — отсутствие преступности, а 100 — высокая преступность.

Более опасной (на целый балл) считается столица Франции Париж. Здесь вас могут не только ограбить, но ещё и избить и изнасиловать. Самыми опасными районами считаются вокзалы Gare de l'Est и Gare du Nord ночью, квартал красных фонарей Пигаль и Шато-Руж. Уровень преступности в бельгийском Льеже оценивают в 60 баллов. Основные преступления здесь: уличные домогательства, незаконный оборот наркотиков и кражи из автомобилей

Примерно такой же уровень преступности во французских городах Гренобле и Монпелье и итальянском городе Катания. Самые частые преступления в этих городах — это кражи, вандализм, наркоторговля, вырывание сумок и кражи с взломом. В 62,5 балла оценивают европейские аналитики уровень преступности в Неаполе. Этот город даже прозвали столицей убийств. Настоящей проблемой стали организованные преступные группировки.

Почти 64 балла набрал британский Бирмингем. Уровень преступности в нём достигает 145 преступлений на 1000 человек. Чаще всего тут бывают кражи с взломом и преступления сексуального характера. «Круче» Бирмингема в Британии только Ковентри. Местные преступники славятся изнасилованиями, вандализмом, хулиганством, кражами и ограблениями.

Пальму первенства по криминальным делам в Европе держит ещё французский Марсель. Здесь распространены угоны автомобилей, ограбления с применением насилия и проникновения преступников в частные дома. Полиция стонет от местных банд, но ничего не может или не хочет сделать.

Любопытно, что годом ранее список самых опасных городов Европы возглавлял Таллин — здесь было больше всего убийств. На 100 000 населения приходилось 5,5 убийства. Следующими в списке шли Вильнюс (по той же причине), Флоренция (кражи и мошенничества), Белфаст (грабежи), Каунас (бытовые ссоры), Милан, Сараево, Глазго, Стамбул и Киев. Мальмё тогда занимал лишь 17-е место, а Марсель — 22-е. Кстати, Литва и Латвия и сейчас возглавляют рейтинг самых опасных стран. Именно из-за убийств. В Литве на 100 000 человек 4,57 убийства, в Латвии — 4,36.

Но особенно часто в последнее время европейские преступления стали выходить за рамки обыденности. Некоторые из них буквально потрясают страны и заставляют политиков задуматься об изменении законодательства.

В феврале прошлого года Лондон потрясла весть о том, что мигрант из Афганистана Абдул Эзеди напал на местную жительницу и её двоих маленьких детей. Он облил всех кислотой. Пострадали и подоспевшие на выручку люди. И вовремя, потому что Эзеди пытался убить младшего из детей, вытащив его из машины и бросив на асфальт. Позже выяснилось, что проблемный гражданин дважды задерживался полицией. Один раз — за сексуальное домогательство, второй раз — за эксгибиционизм. Ему даже дали срок, но отсрочили отсидку. А сердобольные английские священники окрестили шалуна Эзеди и даже просили дать ему гражданство, ведь теперь ему, как христианину, не было возврата в Афганистан. Его характеризовали как послушного и спокойного. Но христианин из Эзеди оказался так себе. Он расправился с женщиной, с которой вступил в отношения и которая выгнала его, и утопился в Темзе.

В мае Францию потряс побег из-под стражи наркобарона Мохамеда Амра. Он сбежал 14 мая 2024 года, когда его везли из суда в тюрьму. Колонна попала в засаду в 30 километрах от Руана. Сначала в тюремный фургон врезался угнанный «пежо», затем из него вышли двое и открыли огонь из автоматов. Перестрелка с охраной длилась две минуты. Амра был освобождён, сел в BMW пятой серии и уехал. Жертвами бандитов стали два сотрудника спецслужб, ещё трое были ранены. Французские оппозиционные политики высказывались в эфире, что Франция превращается в страну третьего мира и «мексиканизируется».

Летом Британию всколыхнула резня в Буши: три женщины были убиты в своём доме. Следствие выяснило, что мать Кэрол Хант была зарезана, а её дочери Ханна и Луиза убиты из арбалета, причём последняя перед убийством была изнасилована. Преступником стал бывший бойфренд Луизы, охранник и экс-военный Кайл Клиффорд. Таким образом он отомстил девушке за расставание. Уехав с места преступления, он выстрелил себе в грудь из карабина, но остался жив — его парализовало ниже груди. Журналисты и комментаторы в прямом эфире высказывали соболезнования оставшемуся в живых отцу семейства Джону, а политики обещали изменить правила владения арбалетами.

22 июля 2024 года хорват Крешимир Пахоки устроил стрельбу в доме для престарелых в Даруваре, где уже 10 лет содержалась его мать. Вместе с ней он застрелил ещё четырёх старушек и одного сотрудника богадельни. После чего перешёл через улицу, зашёл в кафе и сел за столик, положив пистолет на столешницу. Сотрудники кафе в панике эвакуировали всех посетителей. После чего на место приехала полиция и стрелок сдался.

В декабре 2024 года Германию потряс теракт, совершённый на рождественской ярмарке Магдебурга. Там в толпу на арендованном BMW врезался некий Талеб аль-Абдулмосхен. Его жертвами стали шесть человек (среди них 9-летний мальчик), ещё 299 получили ранения и травмы. Аль-Абдулмосхен был задержан на месте преступления. В Германии 50-летний беженец из Саудовской Аравии работал психологом и психиатром в местной колонии.

По его имени можно было бы подумать, что он радикальный исламист, но, оказалось, мужчина — ярый противник ислама, верит в теорию заговора и считает, что у руководства Европы есть цель исламизировать её. Теракт аль-Абдулмосхен совершил якобы «в поисках справедливости». Однако выходцы из мусульманских стран, оставившие ислам, утверждали, что он не антиисламист, а радикальный шиит, который притворялся атеистом, чтобы получить убежище. В Саудовской Аравии его обвиняли в торговле людьми и в терроризме, однако немцы решили, что он просто диссидент, и приютили его.

Всё вышеописанное — лишь капля в море. Похоже, райский сад для избранных может в любой момент стать подобием нового Вавилона, где каждый сам за себя.