Гарик Мартиросян: «Чувство юмора? Я не знаю, что это такое»

«Мой младший брат был и депутатом Национального собрания Армении, и послом в Канаде, то есть занимал важные должности и продолжает работать в этой сфере. А теперь представьте, как я по сравнению с ним выглядел в глазах родителей: старший брат поет песенки, пишет шутки и выступает на сцене. Но у каждого своя судьба, своя жизнь, и слава богу, что так вышло, — одним плохим врачом меньше и, наверное, хорошим продюсером больше стало в мире», — говорит Гарик Мартиросян, креативный продюсер и соавтор картины «Наша Russia. 8 Марта», которая выходит накануне праздника на канале ТНТ.

— Гарик, 7 марта на ТНТ выходит «Наша Russia. 8 Марта»

— Мы делали «Наша Russia» с самого начала с большой любовью и даже не задумывались о том, какая судьба ее ждет. Если бы нам тогда, в 2006-м, сказали, что шоу продлится всего год, мы бы все равно были счастливы, потому что то, что делаешь с любовью, не подчиняется каким-то математическим расчетам. На самом деле очень радостно, что прошло столько лет, а «Наша Russia» живет и в 2025 году мы выпускаем такой музыкальный праздничный фильм.

— Это мюзикл?

— Да, но в стиле «Наша Russia». То есть будет смешно и круто и при этом музыкально, с романтической, семейной праздничной атмосферой. Зрители снова встретятся с любимыми героями, которые в фильме взаимодействуют со звездами нашей эстрады.

— Вот уж с романтикой герои «Наша Russia» Жорик Вартанов, Снежана Денисовна, Сергей Беляков точно не ассоциируются. Как они вписались в эту историю?

— А мы постарались. Посмотрели на них со стороны и поняли, что наши персонажи были слишком циничны. Их любовные истории никогда ничем не заканчивались. Например, этот странноватый кавказский ведущий Жорик Вартанов — он постоянно хочет куда-то поехать с какими-то девушками, у него со всеми гостями женского пола какие-то пошлые разговорчики. И мы решили его проблемы. После целой череды приключений Жорик в конце концов понимает, что семья — это самое главное, и остается дома с женой праздновать 8 Марта. Вот такое романтичное завершение. Но это, конечно, надо видеть, потому что ему вправляет мозги сам Марлон Брандо — Дон Корлеоне, который своим неповторимым голосом говорит: «Жорик, семья — это самое главное в жизни».

— В вашем фильме играют и поют Сергей Лазарев, Филипп Киркоров, Любовь Успенская, Григорий Лепс, Люся Чеботина и другие звезды. Кроме Киркорова и Лазарева, ни один из них опытным актером не является. Были ли трудности, связанные с этим обстоятельством?

— Ровно наоборот. Мы были поражены тем, какой класс показали в кадре наши певцы и певицы. Вроде бы они никогда не занимались профессионально актерством, но насколько убедительны! Например, Григорий Лепс, который играет электрика в автосервисе. Было ощущение, что мы имеем дело с маститым артистом. То же самое могу сказать и про Люсю Чеботину, и про Любу Успенскую. Она очень круто сыграла в нашем фильме — как профессиональная актриса, за плечами у которой большая фильмография. Конечно, прекрасно отработал Сережа Лазарев, опытный театральный и киноартист, для него это проторенная дорожка. Кстати, Сергей выбрал роль на сопротивление. У нас в фильме он играет Сергея Шнурова. Представляете, насколько это весело?

— Неожиданно.

— Очень, я об этом и говорю. Вообще, рассказывать о нашем фильме неблагодарное занятие — это надо видеть!

— И все-таки какие еще сюрпризы вы приготовили для зрителей?

— Мы постарались, чтобы каждые две-три минуты был сюрприз. Один из них — долгожданное возвращение Александра Серова, легендарного певца. Это событие. Мы даже поначалу не поверили, когда Александр согласился сняться в «Наша Russia. 8 Марта» с Галустяном и Светлаковым, просто были на седьмом небе от счастья. Согласитесь, какой женский праздник без песни «Я люблю тебя до слез»? И таких сюрпризов в фильме будет очень много.

— Что стало самым сложным в работе над этим проектом?

— Первая сложность — на уровне написания сценария: плотная, насыщенная комическими ситуациями драматургия, с диалогами, которые должны быть смешными. Это всегда непростая работа. Второе — в фильме очень много разных локаций. Герои «Наша Russia» проживают в разных часовых и климатических поясах: Россия — огромная страна. Все, что связано с Жориком Вартановым, происходит на Северном Кавказе, в Пятигорске. Другие герои действуют в Рязани, Воронеже, Челябинске. Если в Пятигорске 8 марта уже светит солнышко и полным ходом идет весна, то, допустим, в Санкт-Петербурге еще зима. Поэтому съемки длились очень долго, нам нужно было подстраиваться под погоду. Также в картине есть и каскадерские трюки, сложнопостановочные клипы.

Чтобы вы понимали: клип Сергея Шнурова, которого играет Сергей Лазарев, снимался со сборной страны по синхронному плаванию в гигантском бассейне. Вы представляете уровень сложности? Двое суток мы снимали только в бассейне. Или же клип Жорика Вартанова с Люсей Чеботиной — в горах в Пятигорске, с каскадерами, лошадьми, джигитовкой. То есть технически это очень сложный проект, и я искренне поражен, что мы его осилили.

— В этой картине новая, спортивная форма Михаила Галустяна как-то обыгрывается?

— Михаил предстанет во всей красе, и, думаю, зрители будут удивлены, увидев, в какой он форме. Миша молодец, потому что лет пять назад он превратился в телевизионного колобка, а сейчас постройнел так, как будто ему снова 18—19 лет, когда я его впервые встретил в команде КВН «Утомленные солнцем». Всем актерам и ведущим советую брать с него пример, заниматься спортом, — это очень видно на экране.

— Тридцать лет прошло с момента начала съемок первопроходца праздничного музыкального жанра на российском ТВ — «Старых песен о главном». Почему до сих пор «работает» ностальгия по советскому кино, как вы думаете?

— Во-первых, многие советские фильмы действительно очень хорошие произведения, шедевры на все времена. Высокий уровень режиссуры, игры артистов, качество сценария, работы оператора и художников. Во-вторых, ностальгия — сильное чувство. Воспоминания детства, когда ты чувствуешь себя защищенным, окружен родственниками, рядом папа, мама, друзья. А фоном для этих воспоминаний служат любимая музыка, песни, кино. И спустя годы, когда смотришь какой-то советский фильм, словно погружаешься в теплую приятную ванну для сердца и души. Переносишься в детство — и тебе хорошо, тепло и комфортно. Чем мы иногда и пользуемся, когда «переосмысливаем» советские фильмы.

— Многие, особенно мужчины, недолюбливают женский праздник. Как у вас в семье к нему относились, был ли он частью семейных традиций?

— Да, 8 Марта праздновалось всегда. И традиция дарить цветы не только маме, бабушке и сестрам, но и в школе — с первого класса нас приучали: мальчики в этот день приносили цветочки и учительницам, и девочкам в классе, покупали подарки. Специально акцентировалось, что девочки, женщины — очень важная часть нашего общества, возможно, самая главная. И к ним должно быть особое отношение. И вот этот вектор наше поколение до сих пор сохраняет.

— Считается, что на Кавказе и к мальчикам особое отношение, им разрешают абсолютно все, они в семье на некоем привилегированном положении. Вас как воспитывали?

— Нет, это не совсем правда. Дома, конечно, на Кавказе детей очень балуют, и были вещи, которые нам в детстве разрешали чуть больше, чем девочкам. Но это, может, на миллиметр больше. На фотофинише можно разглядеть эти различия, в основном мы жили одной жизнью.

— Известный факт, что ваш дедушка был педагогом. Оказал ли он на вас влияние?

— Мой дедушка был педагогом и директором школы. И бабушка была педагогом в детском саду. Вообще я вырос в интеллигентной среде учителей, ученых — людей, для которых воспитанность человека стоит на первом месте.

— Как родители отнеслись к вашему решению вместо медицины заниматься юмором?

— Плохо. Мои родители хотели, чтобы я, в советском понимании этого слова, стал обладателем профессии, которая будет не то что почетной, а более понятной обществу, чем игра в Клубе веселых и находчивых. Конец 80-х — начало 90-х, Советский Союз разваливался, жизнь была непрогнозируемой. И конечно, на тот момент родители хотели какого-то более понятного для меня будущего. Но со временем, когда прошло несколько месяцев, мы начали играть в КВН и они уже воочию увидели на экране телевизора успех нашей команды, с трудом, но свыклись с мыслью, что все-таки сын будет не врачом, а его ждет вот такая творческая телевизионная судьба. Так и получилось.

— Не ставили вам в пример младшего брата, что вот, мол, серьезный человек, не то что ты?

— Вы как будто слышали разговоры в нашей семье. Младший брат у меня действительно занят серьезными делами. Он был и депутатом Национального собрания Армении, и послом страны в Канаде, то есть занимал важные должности и продолжает работать в этой сфере. А старший брат — представьте, как это выглядело в глазах родителей, — поет песенки, пишет шутки и выступает на сцене. Сравнение не в мою пользу. Но у каждого своя судьба, своя жизнь, и слава богу, что так вышло, — одним плохим врачом меньше и, наверное, хорошим продюсером больше стало в мире.

— Вам запомнились какие-то преподаватели в медицинском институте? О ком остались хорошие воспоминания?

— Если говорить о преподавателях, то надо начинать со школы. Потому что, как показала практика, у нас была очень продвинутая и крутая школа — № 71 в городе Ереване. Большая часть детей, окончивших ее, в жизни потом сильно проявили себя. То же самое я бы сказал про мединститут. Весь мой курс и группа, в которой я учился, стали выдающимися медиками. Профессор Оганес Оганесян, выдающийся московский офтальмолог, — мой сокурсник. Или Карен Галустян, который проживает ныне в Лос-Анджелесе, — один из самых крутых гинекологов Калифорнии. Я могу так перечислять бесконечно. Мединститут ереванский готовил прекрасных врачей. Я пошел неверным путем и оказался в КВН. Ну и слава богу.

— Считается, что медики тяготеют к черному юмору. Вы на себе это ощутили?

— Наверное, так оно и есть. Потому что врачи сталкиваются с самыми жуткими проявлениями болезней, травм. Именно черный юмор и спасает в таких ситуациях. У меня иногда пробиваются элементы подобного юмора, но я бы не сказал, что это моя характерная особенность. Юмор, который я культивирую на телевидении, он все-таки более светлый и пушистый. Нет, наверное, нет.

— Давайте вспомним, какой в 90-е годы была жизнь участника одной из лучших команд Высшей лиги КВН «Новые армяне».

— Тяжелой, потому что было безденежье, честно вам скажу. Если бы не наши прекрасные спонсоры, которые нас поддерживали, покупали билеты, оплачивали отель, чтобы мы из Еревана могли приехать в Москву и сыграть в КВН, то мы бы ничего в жизни не сделали. Чисто технически и финансово это было бы невозможно. Это первое. Во-вторых, мы чувствовали огромную веру в нас Александра Васильевича Маслякова, потому что команд-то приезжает много на сочинский фестиваль, а в Высшую лигу отбираются единицы. И вот Александр Васильевич, будучи суперпрофессионалом, разглядел в нас перспективу и дал нам шанс — взял в Высшую лигу. А мы постарались оправдать его доверие и выступали настолько круто, насколько могли. И наша жизнь была безумно интересной, это были лучшие годы. Наверное, все, кто играл в КВН, тоже так считают. Вот такой эклектичный был период — тяжелый и прекрасный.

— Что это вообще за явление — КВН? Оно же уникальное, такого в мире нет.

— КВН я ставлю на первое место среди всех развлекательных юмористических проектов 80-х, 90-х, 2000-х годов. Раньше у него конкурентов практически не было. КВН собой заменял и юмористические программы, и «Фабрику звезд», и интернет, и соцсети. Это был и центр притяжения для молодежи, и социальный лифт, и просто праздник юмора, весны, молодости. Соответственно, будучи проектом номер один, он оказал гигантское воздействие на наше поколение. Все знают сотни прекрасных, талантливых людей, которые сейчас известны, творят и являются звездами, — в этом заслуга исключительно КВН. И тут дело еще в команде, которая делала Клуб веселых и находчивых. Редакторы, режиссеры, операторы, гримеры, сам Александр Васильевич Масляков, его вкус к юмору, вкус к телевидению — все это передалось всему поколению. Вот поверьте мне, если бы не было КВН и Александра Васильевича, сейчас российское телевидение было бы совершенно другим. И интернет был бы другим. Влияние КВН на всех нас невероятно.

— Раздается все больше голосов, которые предрекают КВН закат.

— Ой, вы знаете, КВН с первого года своего существования переживает закат. Я помню, когда мы в 93-м пришли в Клуб веселых и находчивых, уже ходили слухи, что КВН скоро закроется, потому что он плохой, не смешной, то ли дело 89-й год, вот тогда было круто, говорили нам старые на тот момент кавээнщики. Поэтому не верю я в это...

— В свое время считалось, что Comedy Club уничтожит всех «старичков» — «Аншлаг» и тому подобные шоу. Но этого не случилось. Старые форматы трансформировались, но по-прежнему востребованы. Вот «Уральские пельмени», например, работают в формате, рассчитанном на возрастных зрителей.

— Нет, что вы, я был на концерте «Уральских пельменей», там молодежь сидит и дети. Так что я бы не стал так обобщать. У любой юмористической программы есть разная возрастная аудитория… Возьмем Comedy Club. Как вы считаете, кто ходит на наши концерты?

— Сейчас уже сложно сказать, но в свое время это был абсолютно молодежный проект.

— Очень разные возрасты к нам ходят. Можно встретить и 70-летних людей, которые сидят и с удовольствием смеются. Но это же не значит, что Comedy Club для 70-летних. Юмор обладает только одним критерием. Если смешно, он притягивает всех. Если не смешно, делай что хочешь, к тебе просто не будут ходить, на тебя не будут смотреть.

— Вы видели в свое время главную советскую юмористическую программу «Вокруг смеха»?

— Более того, я был большим ее фанатом. И до сих пор с особой теплотой вспоминаю Александра Иванова, потому что это был один из самых крутых, гениальных конферансье и пародистов на советском телевидении. Конечно!

— Значит, для вас не пустой звук такие фамилии, как Горин, Коклюшкин, Инин, Арканов, Жванецкий? Как думаете, их время осталось в прошлом, сейчас такие авторы не нужны?

— Нет, нужны, конечно. Если бы сейчас были такие авторы, с такой же творческой энергией и силой, они творили бы на современные темы и были бы суперуспешными. Дело в том, что все, кого вы перечислили, жили в ту эпоху, тогда было их золотое время, они были на своем месте. Вот и все. Это наше детство, наша юность. Мы говорили про ностальгию, вот я с ностальгией и ноткой грусти вспоминаю всех этих прекрасных людей.

— В свое время вы ушли из Comedy Club и обмолвились в интервью, что причиной стала невозможность выдавать такое количество качественного юмора, которое предполагало это шоу…

— Тут очень простая математика. Comedy Club выходил 36 раз в год, то есть фактически мне нужно было 36 раз показать крутые миниатюры и монологи. В какой-то момент я понял, что это превратилось в конвейер. А я все-таки люблю продукты ручной работы, когда тебе есть что сказать. Самовыражаться через миниатюру или песню, а не просто вымучивать из себя номер, потому что послезавтра у вас съемка и скоро эфир. Поэтому я сказал: «Ребята, давайте без меня, я пошел навстречу другим проектам». Мое жизненное и творческое кредо заключается в том, что лучшее, конечно, впереди. Вот появилось шоу «Конфетка», которое я с удовольствием и делаю на ТНТ. Можете считать это моим личным Comedy Club.

— «Конфетку» вы ведете вместе с Мариной Кравец. В связи с этим вопрос: мужской и женский юмор — каковы отличия?

— «Женский стендап», который блистательно идет в эфире ТНТ, доказывает: мало того что женский юмор дело непростое, так он еще круче, чем мужской. Девочки там выдают такое, что наши мужчины-комики могут только позавидовать. Парням есть куда тянуться, поверьте мне. Я поражаюсь девушкам, которые из года в год так развиваются, потому что им находить темы для шуток труднее… Юмор все-таки иногда дело жесткое.

— А есть специфические «женские» шутки, над которыми мужчины не смеются?

— Мужчины понимают все — как и в случае с мужским юмором девушки же понимают все. Просто им не так смешно иногда, как противоположному полу. Это нормально. Я бы не сказал, что их юмор непонятный, он просто ориентирован на женскую аудиторию.

— Пишут, что Гарик Мартиросян выступает против любых ругательных слов в языке и считает, что это засоряет речь. Это правда?

— Скажем так, я стараюсь сам и свое окружение постоянно подбиваю на это, чтобы никто не использовал ненормативную лексику в кадре, на сцене во время шоу. Мне кажется, что русский язык настолько богат, гибок, велик и могуч, простите за расхожую цитату, что можно обходиться и без этих слов. И сам лично стараюсь их не использовать на сцене. Например, в шоу «Конфетка» таких слов у нас нет.

— Но есть довольно значительная часть комиков, которые строят свои выступления именно на крепких выражениях…

— Я не могу за них отвечать, они сами должны нести ответственность за то, что они делают. Мне бы хотелось, чтобы такого не было, но я на это повлиять не могу, к сожалению.

— Вообще, чувство юмора — это врожденное качество или можно его развить?

— Я не знаю, что такое чувство юмора, поэтому не могу ответить на этот вопрос. Чувство юмора — это что?

— Ну, когда человек понимает шутки.

— Нет таких людей, которые не понимают шутки. Просто разные люди понимают разные шутки, у каждого свое восприятие юмора. Поэтому, как его развивать и что это точно означает, я до сих пор так и не осознал. В профессиональном смысле, конечно, школа КВН формирует необходимые навыки и инструментарий. Но само чувство юмора — не мускулы, которые, если будешь качаться, растут. Можно увеличить только юмористические навыки. Но, если ты родился со странным чувством юмора, оно будет с тобой до конца жизни, его не изменить.

— А как думаете, искусственный интеллект в будущем сможет заменить комиков?

— Он уже заменил. Мне кажется, что Гарику Харламову шутки пишет робот уже несколько лет. Но если серьезно, творчество заменить невозможно. Конечно, механизировать его, писать песни и стихи искусственный интеллект сможет. И даже смешные монологи для комиков, возможно, будут получаться, но полет человеческой мысли пока подделать не удастся. Я думаю, человек в творческих профессиях еще долго будет впереди искусственного интеллекта. Но, наверное, настанет момент, когда и эти различия тоже исчезнут, и тогда станет неинтересно заниматься творчеством.

— Печальная перспектива. Получается, существуют некие алгоритмы в юморе, которые может использовать нейросеть. Вы очень давно в этой области, скажите, реально ли «сконструировать» шутку?

— Существуют стилистические приемы, которые позволяют усилить шутку. Но механически конструировать их на постоянной основе не получится. Может, один раз в жизни тебе повезет, какая-то формула у тебя в голове выстроит фразы в стройную композицию, и в итоге это будет шутка, но на самом деле юмор не поддается математическому расчету.

— У ведущего шоу иногда совсем нет времени на обдумывание своих слов. Можете вспомнить момент из вашего опыта, когда шутка получилась не слишком удачной?

— Такое бывает. Вот в шоу «Конфетка» участвует Ваня Дмитриенко, совсем юный певец и композитор. Участник говорит, что снял клип в 2005 году. Я повернулся и хотел у Вани спросить: «Ты тогда родился уже?» А у меня вылетело: «Ваня, ты тогда уже был жив?» Просто вылетела такая неправильно построенная фраза. В зале была истерика. Ну бывает, и слава богу, что у всех есть чувство юмора и все посмеялись.

— Вы счастливый отец. В каком возрасте ваши дети начали понимать тонкие шутки?

— Мне с детьми в этом плане повезло: и у дочки, и у сына, слава богу, очень острое чувство юмора. Как-то так получилось — либо семья у нас веселая и остроумная, либо мы просто много шутим, — они воспринимали юмор с самого раннего возраста. И у них импонирующее мне, крутое, прекрасное чувство юмора, совсем не детское.

— Информация из интернета: «Сына Гарик назвал Даниэлем по совету своего знаменитого американского друга Стивена Сигала». Что это за история?

— Из шоу «Прожекторперисхилтон». У меня родился сын, а к нам в гости тогда приехал Стивен Сигал, легендарный американский актер. И я ему предложил: «Стивен, как вы скажете, так я сына и назову». Он говорит: «Давай ты его назовешь Дэниел». Я говорю: «Дэниел не могу, потому что это все-таки американское имя. А можно Даниэль, чтобы было армянское?» Он отвечает: «Можно». Так и назвали. Кстати, красивое имя.

— Та самая подготовленная импровизация?

— Видимо, да. Потому что Стивену Сигалу сказали, что у этого парня из шоу родился сын, подумай, что ты ему скажешь. Он подготовился. (Смеется.)

— Долгое время считалось, что никто не сможет заменить Николая Цискаридзе, но вам это удалось.

— Я — Николая Цискаридзе?