«Игра в кальмара» основана на реальных событиях. Как на жизни людей в «Братском приюте» делали ставки

«Братский приют» решили создать перед Олимпиадой

Чтобы понимать, почему огромные центры для бездомных вообще появились в Южной Корее, нужно погрузиться в исторический контекст.

Больше тридцати лет страна пыталась вернуться к тому уровню экономического развития, который был у нее до изматывающей Корейской войны 1950-х годов. В начале 1980-х здесь начинается «Сеульская весна», граждане боролись за демократию в условиях жесточайшей диктатуры, что повлекло за собой и экономический прорыв. В государстве начал расти уровень жизни и в 1988 году в корейской столице решают провести Олимпийские игры. Главные мировые состязания, по мнению властей, позволили бы стране с правящей военной диктатурой изменить образ Кореи на международной арене, тем более в ситуации, когда еще недавно в Сеуле шли акции протеста, которые жестоко подавлялись властями.

Страна утренней свежести должна была предстать как государство с удобной инфраструктурой, довольными и счастливыми гражданами и высоким уровнем жизни, поэтому довольно быстро было принято решение зачистить улицы от попрошаек и нищих.

Президент Чун Ду Хван издал приказ, разрешающий полиции самовольный арест бродяг и их транспортировку в социальные приюты. Но стражами порядка такое распоряжение было воспринято и как возможность запереть в стенах соцучреждения всех, к кому у них были вопросы — несогласных, участников митингов, потерявших работу во время кризиса.

Самым крупным приютом, в который сразу стали свозить бедолаг со всей страны стал «Братский приют» («Хёнчже Бокдживон») в южной части портового города Пусана

В идеале — люди должны приехать сюда, чтобы как в любом шелтере получить передышку в моменте жизненных передряг — бездомных обязаны были накормить, выдать им чистую одежду, теплую постель и научить навыкам, которые позволят им впоследствии заработать. Планировалось, что в приюте они смогут находится год, а после должны быть выпущены в общество.

Но очень быстро место для социальной адаптации превратилось в настоящий концентрационный лагерь, где около 40 тысяч человек должны были работать день и ночь абсолютно бесплатно ради плошки риса и тарелки супа. Условия были точь-в-точь тюремными, а те, кто попал сюда в преддверии Олимпиады, смогли выбраться на свободу только несколько лет спустя.

Глава колонии придумал «Голодные игры»

Все приюты, и главный «Братский приют» прикрыли одновременно и их закрытию предшествовал грандиозный скандал — сбежавшие из соцучреждения 30 заключенных обратились в СМИ и рассказали, как над ними измывались в течение трех лет. Оказалось, что полицейские были в сговоре с руководством приюта и получали процент за каждого приведенного человека, тогда как начальство приюта было заинтересовано в том, чтобы «братьев» становилось больше. На каждого бездомного выделялась субсидия, которую глава приюта клал себе в карман.

Уязвимые и полностью зависимые от прихотей конвоиров люди работали на самых тяжелых производствах, которое руководство создало внутри «Братского приюта». По сути, за несколько лет оно придумало государство в государстве, правда, у его граждан не было никаких прав. Тех, кто отказывался работать, жестоко избивали, пытали, женщин подвергали сексуальному насилию. Были случаи, когда бедолаг продавали на медицинские опыты или изымали их почки для продажи.

Для того, чтобы держать людей в подчинении конвоиры придумали систему «взводных лидеров», заключенных, которые смогли получить власть над другими. Среди них были «генеральный секретарь», «взводный» и «руководитель группы», они отвечали за дисциплину в отряде. Если даже один человек в группе нарушал правила, наказывался весь состав. Чаще всего, провинившихся избивали или заставляли много часов стоять в неудобной позе. Провинившихся несколько раз бросали в холодный карцер.

Это все накаляло атмосфера между теми, кто находился в бесправном положении — чтобы заслужить кусок хлеба или пачку сигарет, бездомные вынуждены были прислуживать, стучать на «братьев» или… участвовать в играх.

Кстати, об играх. Почувствовав свою абсолютную власть, глава социальной колонии Пак Ин Гын придумал что-то вроде тотализатора. Когда к нему в «Братский приют» приезжали высокопоставленные коллеги, он заставлял заключенных устраивать состязания, сопряженные с угрозой для здоровья и жизни. Например, прыгать между двумя высокими балками, кто промахивался, чаще всего разбивался насмерть. Или ходить по стеклу, положенному горизонтально между двумя стенами. Ничего не напоминает?

На игроков, которые участвовали в этих бесчеловечных соревнованиях, сильные мира сегодня делали ставки — выживет или умрет? Если в выигрыше оставался тот, на кого не поставил начальник колонии, везунчика ждала порка розгами или сильное избиение. Порой это заканчивалось смертельным исходом. Ежедневные побои и унижения стали будничной частью жизни в приюте. Один из тех, кто жил в «Братском приюте» позже рассказывал: «Я видел, как люди умирали от изнеможения. Их просто выбрасывали, как мусор».

В 1986 году южнокорейский журналист Кан Ен Джун опубликовал семь материалов-расследований, в которых детально, со слов очевидцев описывались ужасы, творившиеся в приюте. Разоблачения вызвали шок в обществе.

Один из выживших, выступая в суде, поведал: «Когда я наконец выбрался, мне казалось, что я вышел из ада. Я долго не мог поверить, что все это было реальностью».

Многие из пострадавших добивались компенсации от государства, но не все получили помощь. Некоторые из них до сих пор страдают от психологических и физических травм, полученных в приюте. Также независимое расследование Национальной ассамблей Новой демократической партии установило, что 19 девочек из приюта были отправлены для удочерения в другие страны. Большинство из них не были настоящими сиротами и имели живых биологических родителей, но им выдали фальшивые документы, подтверждающие, что они сироты, чтобы продать в европейские семьи. А более 100 подростков подверглись насилию со стороны конвоиров в стенах «Братского приюта».