"Искала в браке защиту". Николь Кидман про женскую дружбу, домогательства и развод с Томом Крузом

Одна из самых известных актрис Голливуда, обладательница «Оскара» за лучшую женскую роль в фильме «Часы», звезда кинокартин «Догвилль», «Холодная гора», «С широко закрытыми глазами» Николь Кидман дала интервью New York Magazine. Номер журнала посвящен женщинам и силе. The Cut опубликовал выдержки из интервью, в котором актриса откровенно рассказывает о своем влиянии в Голливуде, вспоминает первое взрослое решение и делится тем, что она искала в браке с Томом Крузом. 

Про работу:

— Мое влияние в индустрии заключается в том, что я могу спросить: «Мы можем сделать этот проект?» — и мне ответят: «Да, мы можем дать тебе немного денег». А дальше я могу выбирать: «Хочу этого человека на роль и этого режиссера». Это невероятное чувство, когда тебя слушают. Но я не могу сказать, что этого влияния у меня очень много. Фильм «Время возмездия» (англ. Destroyer

— Прим. ред.) давался очень тяжело. Представьте, женщина-режиссер и я в роли бывшего полицейского под прикрытием. Не гламурная, а сложная история о злой женщине.

Джейн Кэмпион (новозеландский кинорежиссер, сценарист и писательница. — Прим.ред.) первая, кто меня заметил. Она вытащила меня из провинциального театра, где я играла принцессу в 14 лет — смех какой! Мы оказались в горном походе вместе, и тогда я усвоила важную вещь: женщины должны помогать женщинам. Мы делились информацией, книгами, записями, идеями и переживаниями. Это очень отличается от «клинического» нетворкинга, это скорее о том, что «я твоя защита, я тут, чтобы ты могла высказаться».

Про взросление и брак с Томом Крузом:

— Первое взрослое решение, которое я приняла, — купить квартиру в Сиднее. Мне было 19 лет. Я отдала все свои деньги, которые успела заработать. Это была маленькая студия над магазином, но я купила ее, чтобы знать: если все пойдет наперекосяк — у меня будет крыша над головой.

Избегаю разговоров о браке с Томом Крузом, потому что сейчас я счастлива с мужем. Я могу назвать его своей величайшей любовью. Разговор о первом браке кажется мне неуважением по отношению к нему.

— Я вышла замуж очень юной, но это было не желание получить статус и власть, но быть защищенной. Это был брак по любви, но быть замужем за могущественным человеком значило еще и быть огражденной от сексуальных домогательств. Я продолжала работать и была в своеобразном коконе. Но после развода, в 32 года, мне неожиданно пришлось повзрослеть.

Конечно, со мной случались истории, похожие на те, что можно найти под хештегом #MeToo. Причем с самого детства. Хочу ли я выносить их на общее обозрение? Нет. Встречаюсь ли я с ними на работе? Конечно. Но я открыта и готова говорить не только о домогательствах, но и про положительный опыт и эмоции; о потерях, смерти и целой жизни. Но разговор о харассменте должен оставаться правом человека, чтобы такого больше с ним не произошло.