Все три попытки звезды построить семью не увенчались успехом
Назвать Изабеллу Росселлини, дочь шведской актрисы Ингрид Бергман и итальянского режиссера Роберто Росселлини, непо-беби язык не поворачивается — зрители полюбили ее не за гены. Как и Мартин Скорсезе, Дэвид Линч, Гэри Олдмен и другие режиссеры, с которыми она встречалась и у которых снималась.
Изабелла и ее сестра-близнец Изотта появились на свет 18 июня 1952 года. «Еще до того, как мы родились, о том, что нас будет двое, уже знал весь Рим — счастливый папа сообщил эту новость всем, чьи телефоны были у него в записной книжке»,– иронизировала позже героиня
Роберто Росселлини, как настоящий итальянец, обожал свои детей (у сестер был еще старший брат) и после развода с Бергман настоял, чтобы они жили с ним. Изабелла обожала отца, в память о котором много лет спустя напишет книгу, снимет фильм и усыновит мальчика по имени Роберто. Когда Изабелле исполнилось тринадцать, она тяжело заболела сколиозом — у нее начал расти горб. В утешение режиссер называл внешний недостаток дочери «крылом Изабеллы». К счастью, пережив операцию, она стала стройной красавицей, но всю жизнь помнила о том, как в трудный час отец ее «окрылял».
Родители умерли с разницей в два года, и девушка с тех пор все время искала свою «настоящую итальянскую семью».
Во имя розы
Изабеллу Росселлини называли самой прекрасной женщиной на земле. И обладательницей самой прекрасной улыбки, которая открывала чуточку кривой передний резец. При всей своей классической красоте, унаследованной от матери, она всегда была очень живой и никогда — слишком глянцевой. Мимо ее внешности не могли пройти ни рекламодатели, ни продюсеры, ни режиссеры. Она снималась в кино (самая известная роль — в неонуаре «Синий бархат»), регулярно появлялась в глянце (тридцать восемь раз была на обложке Vogue) и на подиуме (ходила на шоу Betsey Johnson, Donna Karan, Jean Paul Gaultier и Dolce & Gabbana). Но самые долгие (и не самые простые) коммерческие отношения связывали Изабеллу с маркой Lancome. Они завязались в 1983 году, когда Росселлини назначили первым в истории амбассадором бренда, заключив с ней немыслимый для тех времен контракт на два миллиона долларов.
На протяжении почти десяти лет ни одна рекламная кампания не обходилась без ее участия — пока в 1992-м Lancome вдруг не решила разорвать сотрудничество. Вердикт для сорокатрехлетней актрисы был жестоким: «Женщины хотят быть вечно молодыми. Мы продаем мечты — вы, к сожалению, слишком стары, чтобы их олицетворять». «В Lancome сказали, что реклама духов и косметики — это соблазнение. Оно не ассоциируется с женщиной за сорок. Мне было грустно, потому что кампании со мной были очень успешны. Но будь красивой и заткнись — такова была работа модели», — сокрушалась Росселлини. Правда, спустя двадцать пять лет Lancome одумалась: в эпоху борьбы с эйджизмом предложили актрисе начать все сначала. Она, по закону жанра, согласилась.
Вдохновленная примером родителей, Изабелла с детства мечтала о великой любви к необыкновенному мужчине — талантливому и нежному, темпераментному и страстному, обаятельному и щедрому. В 1979 году она вышла замуж за режиссера Мартина Скорсезе, который был другом ее отца. Изабелла искренне восхищалась его умом, талантом и ради этого готова была терпеть все сложности его характера. Пылкий и страстный Мартин буквально носил красавицу на руках. Но его сицилийская ревность не имела границ: он прямо на улице мог устроить жене жуткий скандал или запереть ее в квартире. Изабелла подала на развод и в прямом смысле слова сбежала к молодому манекенщику Джонатану Видеманну. Вскоре она вышла за него замуж и родила дочь Элеттру. Несмотря на все свои достоинства, новый избранник не отличался ни выдающимся умом, ни талантом, соизмеримым с гением Скорсезе. Он был до невозможности скучен! Когда после нескольких лет творческого простоя ее снова пригласили в кино, она не испытала восторга — кинокарьера никогда не занимала первых мест в списке ее приоритетов. «Я снималась, когда предлагали, но не тратила время на поиски ролей, когда их не было», — говорила Росселлини. К тому же ее пугала личность режиссера Дэвида Линча: «Я видела несколько его фильмов, а потому готовила себя к встрече с истериком. И представьте мое удивление: он оказался спокойным и даже мягким человеком!» Но Дэвид Линч всегда отличался непредсказуемым характером, свойственным только его загадочной творческой душе. Например, он настаивал, чтобы они с Изабеллой ежедневно устраивали «час тишины», во время которого нужно было неотрывно смотреть в глаза друг другу и молчать. Позже Изабелла признавалась: «Я даже не замечала, что в наших отношениях он всегда проводил черту, заходить за которую я не имела права. И человека ЗА этой чертой я совершенно не знала. Однажды он просто повернулся ко мне спиной и ушел — ничего не объясняя. С тех пор он со мной больше не разговаривает».
Последней попыткой Изабеллы построить семейную жизнь были отношения с актером Гэри Олдменом, завязавшиеся на съемках «Бессмертной возлюбленной» (1994) о загадочной любви Людвига ван Бетховена. Прежде чем отправиться с ним под венец, Росселлини поставила условие: он должен выдержать своеобразный испытательный срок, во время которого будет лечиться от алкогольной зависимости. Олдмен согласился, но сорвался, что и стало причиной расставания.
Расправить крылья
«Я устала ждать мужчину своей мечты. Устала от драм, страстей, выяснений отношений. Нет, конечно, как и любая женщина, я открыта для новой любви. Но жить для себя мне тоже очень нравится». Неудачи с мужчинами компенсировали замечательные дети и внуки, которые радуют ее своими успехами. За большим праздничным столом на Лонг-Айленде, где актриса живет на собственной ферме среди кур и овец, часто собираются родственники — сестра Изотта, брат Роберто, сводная сестра Пиа, их вторые половинки, многочисленные племянники. Итальянцы, что с них взять. «Я не хочу больше сниматься, — говорит Росселлини. — Не хочу сидеть в трейлере на стоянке у шоссе, ожидая свои пять минут в течение нескольких дней. Я прихожу домой, и там такая жизнь — друзья, животные и решение проблем, а моя ферма — это убежище от токсичности. Тем более что совсем, как по Бетховену, в моей жизни сейчас звучит ода "К радости!»
Комментарии