«
Мы с Сергеем Филипповым познакомились в начале 50-х годов, когда в звездных ролях он еще не снялся. И его, и меня на эпизоды в свои фильмы — «Укротительница тигров», «Медовый месяц» — приглашала Надежда Кошеверова
Оказалось, что кино вовсе не было его мечтой. Главной любовью его жизни был балет! Филиппов родился в Саратове, в простой рабочей семье: отец слесарь, мать портниха. Когда Сергея за какие-то шалости выгнали из школы, он пошел работать. Хотел стать пекарем — возможно, потому, что ему нравилась история великого булочника Филиппова. Попробовал профессии столяра, садовника, плотника… Но однажды он попал в театр и был потрясен балетом. Филиппову было уже лет восемнадцать, а в балете, как известно, можно чего-то достичь, если занимаешься лет с семи. Но он пришел в балетную студию, и его сразу приняли: оказалось, у него великолепные данные. Сергей стал там одним из лучших учеников. После студии окончил балетное отделение эстрадно-циркового техникума и был принят в труппу ленинградского Театра оперы и балета.
Перед Филипповым открывались большие перспективы, о молодом танцовщике заговорили, тем более что в молодости он был красив. И вдруг однажды на репетиции он упал в обморок. Медицинское обследование показало, что у него опухоль мозга. Тяжелые нагрузки ему запретили, и из балета пришлось уйти. С опухолью Филиппов жил потом много лет, пока его не прооперировали. Операция была тяжелой. С тех пор на темечке у Сергея Николаевича под кожей не было кости. «Потрогай пленочку! — предлагал он и клал мою руку на свое темя. — Вот Фурцева не любила меня, говорила, что я дурак. А какой же я дурак, если мне половину мозга вырезали, а я еще соображаю!»
Из-за расставания с балетом Филиппов очень переживал, спасение от депрессии нашел в театре. Это был ленинградский Театр комедии Акимова, Сергей Николаевич устроился туда в 30-е годы. А потом началась война, Ленинград попал в блокаду. Это поразительно, но Театр Акимова не прекратил своей работы. Филиппов рассказывал, как он с трудом вставал и шел утром на репетицию по Невскому проспекту, а там лежали умирающие люди. «Иду туда, он еще живой лежит, иду обратно с репетиции — уже мертвый…» Ему самому работа не позволила пасть духом, помогла выжить. Но душевная травма от пережитого, видимо, осталась навсегда.
Пик славы, удачи, популярности пришелся у Филиппова на вторую половину жизни, когда он блистательно сыграл лектора в фильме «Карнавальная ночь». Говорят, на пробы «Карнавальной ночи» Филиппов пришел немного подшофе, что и натолкнуло молодого режиссера Эльдара Рязанова на образ подвыпившего лектора. Правда, пробы Сергей Николаевич в тот раз не прошел. Оказалось, он не может правдоподобно играть пьяного, если действительно выпил! С тех пор выпивших, которых ему довелось сыграть немало, Филиппов играл исключительно трезвым. Кстати, поначалу у лектора было меньше слов. Это Сергей Николаевич сочинил для своего героя ставшую крылатой реплику «Есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе, это науке неизвестно…» и некоторые другие. Филиппов вообще был острослов. Как-то он шел по коридору «Ленфильма» и увидел захмелевшего молодого актера. «Не по таланту пьешь!» — сказал ему Филиппов, и скоро весь Ленинград повторял эту фразу.
Филиппов заплакал, когда роль отдали Никулину
Начиная с роли лектора образ выпивохи буквально прилип к нему, что со временем стало Филиппова раздражать. Когда при нем кто-то цитировал: «Одна звездочка, две звездочки…» — Сергей Николаевич просто багровел. Он чувствовал в себе потенциал драматического артиста и знал, что способен сыграть серьезную роль, а ему предлагали комические эпизоды. Тот же Рязанов снова позвал Филиппова в фильм «Девушка без адреса» на роль чиновника, который говорит: «Масик хочет водочки».
Как-то Сергей Николаевич прочел сценарий к фильму «Когда
деревья были большими» и потерял покой. Он очень надеялся, что ему
дадут эту роль. А когда узнал, что ее отдали
В конце концов режиссер остановился на кандидатуре Александра Белявского, и Филиппов вздохнул с облегчением. Он очень хотел, чтобы съемки побыстрее начались, потому что боялся, как бы в Госкино не спохватились и не потребовали его заменить. В первый съемочный день по традиции стукнули тарелкой по штативу камеры — но тарелка не разбилась. Это сулило неудачу… С тех пор Гайдай ходил мрачнее тучи. Сергей Николаевич вспоминал, что он постоянно нервничал: а вдруг это из-за него? Но оказалось, дело в Белявском. «Вы смотритесь гораздо эффектнее Бендера!» — сказал ему Гайдай. В итоге Белявского он с роли снял, потом безуспешно пробовал Высоцкого, и тут появилась кандидатура никому еще не известного Арчила Гомиашвили. Казалось, все пошло на лад.
Но Филиппову пришлось пережить еще один стресс. Гайдаю позвонил
вернувшийся с длительных гастролей Никулин: «Узнал, что снимаешь
«12 стульев», я всю жизнь мечтал сыграть Кису Воробьянинова, отдай
мне эту роль!» Известно было, что Гайдай обожает снимать Никулина,
они друзья… Филиппов был уверен, что просьба Никулина будет
удовлетворена. Но режиссер проявил неожиданную твердость — к
огромному облегчению Филиппова. Он бы просто не знал, куда идти,
если б его выгнали. В театре на тот момент он не работал, его в
очередной раз уволили «за дисциплину», приходилось перебиваться
случайными выступлениями. А у Гайдая Филиппов получил солидный
гонорар — больше 6 тысяч рублей, так же, как и
Казалось бы, после этого фильма Филиппова должны были рвать на части режиссеры. Они и приглашали наперебой, но по-прежнему на эпизоды. В забытом теперь фильме «Мера пресечения» Сергей Николаевич гениально сыграл ювелира, который пытался всучить героине Мирошниченко дорогую вещь, использовав буквально пару слов и мимику. А в фильме «Поздняя встреча» Филиппов сыграл самого себя: он идет по коридору и восхищается молодой артисткой: «Наташа, красава моя, замуж не вышла?» Эпизоды, но они стали украшением этих фильмов. Режиссеры затем и вставляли их, потому что знали: появление на экране Филиппова вызовет улыбку зрителей. «Меня используют, как острую приправу к пресному блюду», — с грустью говорил Сергей Николаевич.
Комментарии