...К встрече выпускников Савельева готовилась задолго и очень тщательно. Еще бы – двадцать пять лет с момента окончания школы! Многих одноклассников она не видела с выпускного бала: разлетелись по разным городам и даже странам.
Больше всего ей не терпелось увидеть двух человек – свою первую и безответную любовь Ромку Гусарова и вечную соперницу Светку Карташову. Ради того, чтобы произвести на них впечатление, и старалась изо всех сил: сшила у портнихи стильное платье-футляр, увиденное в известном глянцевом журнале, и даже нарастила волосы. В назначенный вечер Савельева прибыла в школу, уверенная в своей неотразимости, как Анжелина Джоли на красной фестивальной дорожке.
Она далеко не всех узнала из своего десятого «Б». Некоторые изменились до неузнаваемости: некогда худенькие девчонки растолстели и обабились, а мальчишки почти все отпустили заметные пивные брюшки
Карташова выглядела ожидаемо хорошо. Конечно, пару-тройку килограммов можно было бы и сбросить, отметила Савельева взглядом профессионального фитнес-тренера, но в целом все практически безупречно: и кожа, и прическа, и макияж, и модный белый кардиган. «Пожалуй, она у меня сегодня снова главная соперница», – подумала Савельева, и сердце сжалось от забытого ощущения отчаянного школьного противостояния.
Карташова и Савельева были самыми красивыми девочками в классе. Правда, первая при этом была еще и круглой отличницей, а вторая блистала только на уроках физкультуры. Зато там ей точно не было равных: и бегала быстрее всех, и прыгала выше и дальше, чем большинство мальчишек. А уж когда по учебной программе была гимнастика, гибкая от природы Савельева и вовсе поднималась над одноклассниками на недосягаемую высоту. Учитель физкультуры Анатолий Петрович с досадой говорил, что родители Савельевой совершили непростительную ошибку, не отдав дочь в дошкольном возрасте в секцию художественной гимнастики. Именно поэтому Савельева так любила физкультуру: на этом уроке внимание Ромки Гусарова, в которого были влюблены все одноклассницы, ей было гарантировано. Правда, в итоге ветреный Гусаров не достался никому: после школы поступил в институт в другом городе, там женился, а потом сделал головокружительную карьеру в бизнесе. Теперь, по слухам, работает в крупной корпорации, деньгам счета не знает и даже на машине ездит с личным водителем.
Когда Гусаров, специально приехавший в родной город ради юбилейной встречи выпускников, вошел в класс, Савельева «поплыла». В свои сорок с небольшим он остался по-мальчишески подтянут и сохранил густую шевелюру, практически не тронутую сединой. «О, боже, какой мужчина!» – сладко заныло сердце Савельевой. С Гусаровым у нее были связаны самые сильные эмоции, когда-либо испытанные в жизни. Имея за плечами два брака и несколько мимолетных романов, она понимала, что никого и никогда не любила так сильно и безответно, как этого мужчину с приветливой самоуверенной улыбкой. Как же ей сегодня хотелось ему понравиться, чтобы, взглянув на нее, он понял, как неосмотрительно не замечал ее в школьные годы.
Приветствуя всех поочередно, Гусаров наконец добрался и до нее. «Танька, какая ты красавица! – воскликнул он, окинув ее с ног до головы восхищенным взглядом. – В холодильнике, что ли, хранишься, что годы тебя не берут? Матушка-природа к тебе точно добра!».
У Савельевой от счастья сперло не только дыхание, но, очевидно, и способность мыслить. «Ну, как говорится, на природу надейся, а сам не плошай, – кокетливо опустив глаза, защебетала она. – В нашем элегантном возрасте, Рома, красота – это труд и немалые деньги. И в еде себя постоянно ограничивать надо, и в спортзале разве что не жить. Чуть расслабишься – и оплывешь моментально, это я как профессиональный тренер знаю. К пластическим хирургам пока не обращалась, но ботокс и всякие витаминные коктейльчики – постоянно, как без этого?».
«С инъекциями главное не переборщить, иначе и отеки будут, и выражение лица изменится. Это я как профессиональный врач-косметолог говорю, – неожиданно сказала Карташова. И добавила: – А вообще все эти детали лучше принародно не обсуждать: еще Овидий говорил: «То, что дает красоту, само по себе некрасиво».
«Когда он это говорил?» – с вызовом уточнила Савельева, мучительно соображая, кто такой этот Овидий.
«Давно, на рубеже нашей эры, – снисходительно улыбнувшись, сказала Карташова. – В своей элегии «Наука любви» он писал, что применительно к физической красоте человека должен быть виден только результат, а не средства его достижения».
«Змея ты была – змеей и осталась», – не успела подумать Савельева, как Гусаров громко расхохотался и шутливо потрепал ее по щеке: «Ой, Танька, ты меня с начальной школы умиляла незамутненностью сознания! Не переживай, у тебя и без ботокса морщин долго не будет. Ведь они возникают в первую очередь не от возраста, а от напряженной мыслительной деятельности. В этом плане природа к тебе точно добра, избавив от этой вредной для красивой женщины привычки. Только когда решишься на более масштабное вмешательство, накачать там чего-нибудь или имплантировать – не болтай. Пусть все думают, что у тебя есть средство Макропулоса, а не толковый пластический хирург – ты от этого только выиграешь».
Вечер для Савельевой прошел тускло, хотелось плакать. Ну в самом деле, сама ведь нарвалась, никто ее, дуру, за язык не тянул. Гусаров больше не обращал на нее внимания, все крутился вокруг Карташовой, а под конец предложил подвезти ее до дома. Та отказалась: мол, ее давно в машине супруг ждет. «Надо будет загуглить, что это за средство Макропулоса и где продается, – с тоской думала Савельева, шагая в одиночестве домой. – Ничего о таком не слышала. Дорого, наверное, но, может, и осилю. И никому не скажу!».
Комментарии