История о том, как сын пекаря Лучано Паваротти стал великим оперным певцом и нашел свою любовь в шестьдесят пять лет
Лучано Паваротти — один из самых выдающихся оперных певцов века, который выступал на сцене более сорока лет. Двери лучших театров для него всегда были открыты. Успеха, которого добился он, не было ни у одного вокалиста. Лучано собирал стадионы поклонников. Cолнечный тембр и особая взаимосвязь со зрителем делали его исключительным. Однако личная жизнь маэстро всегда вызывала неоднозначные отзывы. Только ли звездной болезнью можно объяснить эксцентричные выходки короля верхнего до? Подробнее в материале .
Петь дифирамбы журналистам не привыкать
Родилась голосистая звезда 12 октября 1935 года в небольшом городке Модена, который относится к итальянской провинции Эмилия-Романья — родине пармезана и вина. Его отец Фернандо был хозяином хлебной лавки и обожал музицировать. Поющий пекарь был знаменитостью города. В действительности папаша грезил о сцене, но смелости реализовать мечты ему не хватило. Поэтому он решил, что пение — это просто хобби. Мать нашего героя Адель работала на табачной фабрике и мечтала, чтобы он пошел преподавать в школу.
А его самого в детстве больше интересовал футбол, он хотел быть профессиональным вратарем. И после окончания школы перед будущим певцом встала дилемма. Он был заинтересован в продолжении карьеры футболиста, но мать все-таки настояла на своем. Лучано даже продержался в школе пару лет, но в любую свободную минутку музицировал — это-то и взяло в итоге верх. Тем более что скрыть такой голос от людей просто не представлялось возможным.
Первые шаги
Первое выступление нашего героя состоялось, когда ему было всего четыре года. Он пел «Сердце красавиц склонно к измене». Аудитория из бабушек, тетушек и мамы была очарована. Позже в доме одного из друзей ребята проводили конкурсы певцов, в которых неизменным победителем становился Лучано. Он всегда стремился во всем быть первым — будь то игра в футбол, езда на велосипеде или бег наперегонки. Иногда он помогал приятелям очаровывать девушек пением серенад под окнами. Те становились возле дома и открывали рты, а Лучано в арке выдавал переливы.
Однажды двенадцатилетний Паваротти босиком играл с мальчишками в футбол и поранил ногу о гвоздь. Началось заражение крови, он провел в коме несколько недель, но чудом остался жив. Чтобы порадовать сына после выздоровления, отец впервые отвел его в оперу Модены, где юноша услышал тенора Бенджамина Джили. Лучано был потрясен. Тогда он понял, что хочет стать не просто знаменитым, а великим вокалистом. Спустя шестнадцать лет так и случилось…
Лучано не закончил консерваторию, и газеты писали о том, что певцу не понадобилось много трудиться: все дело было в его колоссальных вокальных способностях. Но это далеко от правды: чтобы «отточить» голос, Паваротти много времени проводил с учителями, которые, не меняя его тембр, смогли выгравировать настоящий бриллиант.
Карьера певца была стремительной: уже в 1961 году, в возрасте всего лишь двадцати шести лет, он принял участие в конкурсе театра «Реджио Эмилия». У публики не было сомнений — именно молодое дарование в лице Паваротти должно было получить главный приз — роль Рудольфа в опере Пуччини «Богема». Это был его долгожданный дебют на сцене. С тех пор этот образ — один из любимых у маэстро. И неспроста — он всегда любил бравировать своими достижениями, ведь многие вокалисты добиваются таких высот уже в преклонном возрасте. Можно сказать, что Лучано уже начал зазнаваться, но пока еще держал свой характер в узде.
Шерше ля фам
Как можно писать об итальянце, не затрагивая его любовные похождения! Безусловно, они были и в жизни нашего героя, но их всегда заслоняла главная женщина его жизни. Свою любовь он встретил в 1955 году на вечеринке. Ему тогда было двадцать лет. Чтобы произвести впечатление, Лучано исполнил «Гнездо ласточки». Пел он только для нее — шестнадцатилетней Адуа, которая тоже увлекалась пением. Любовь пережила школьную пору, вскоре состоялась их помолвка, которая оказалась долгой. В ту пору они работали учителями. Лучано преподавал физкультуру, подрабатывал страховым агентом.
И лишь благодаря достижениям Паваротти на музыкальном олимпе живущие вместе больше шести лет молодые люди смогли пожениться. Лучано еще не был вокалистом, зарабатывающим огромные деньги, но гонораров уже хватило на скромную свадьбу.
Порой казалось, что на жену итальянец не обращает особого
внимания, ведь вокруг него всегда было множество молодых певиц и
работниц те-
атров — глаза разбегались. Итогом стало то, что в 1964 он пропустил
рождение первой дочери Лоренцы. В то время, пока Адуа была в
больнице, наш герой отмечал с друзьями свой успех в «Риголетто».
Затем он не поехал с женой в госпиталь, когда она ждала появления
второй дочери — Кристины. Видимо, не хотел волноваться лишний раз
или у него находились более важные дела, поэтому он вывел формулу:
мать плюс отсутствующий отец равно здоровый ребенок. Так что третья
дочка Джулиана тоже родилась без него.
Певец был очень суеверным человеком и считал, что если что-то «работает», менять ничего не надо. Если что-либо приносило удачу, он брал это на заметку. Например, так было со знаменитым носовым платком, который стал счастливым талисманом Паваротти. Лучано считал, что будет дурным знаком, если на концертах при нем не окажется платка. Кроме того, из-за суеверий он не выносил пурпурного цвета, никогда не проходил под лестницей, не терпел, если при нем рассыпали соль…
За моря
Молодой тенор имел успех не только в родной Италии. В двадцать восемь Лучано отправился в Лондон. Он едва говорил по-английски, но старался бравировать и не показывал свою неловкость — все-таки он уже был известен в своей стране и ждал соответствующего обращения. Там он вновь репетировал «Богему», но на этот раз в качестве дублера звезды — Джузеппе ди Стефано. Также он заменял партнера примадонны Джоан Сазерленд. Публика не хотела его отпускать.
Успех в Лондоне окрылил его и подготовил к поездке в Милан. И снова была «Богема». Однако театр «Ла Скала» отверг его дважды. Паваротти был в бешенстве, но за него вступился дирижер Герберт фон Караян и потребовал, чтобы его поставили хотя бы на замену.
В 1967 году опера «Дочь полка» в Лондонской Королевской опере сделала Лучано легендой. На этот раз люди пришли, чтобы услышать именно его. До сих пор так не пел ни один тенор — девять верхних до подряд на пределе мощи голоса. Никто не мог поверить в это, тем более ноты прозвучали одна за другой с легкостью. Это изменило все — у Паваротти получилось то, чего раньше не удавалось никому.
Сенсация повторилась в «Ла Скала», и наконец триумф в «Метрополитен-опера». Нью-Йорк лежал у ног короля верхнего до. Время маленьких гонораров прошло, в том числе и благодаря новому импресарио Паваротти Герберту Бреслину. Америка сделала из него звезду, но его импресарио хотел сольных концертов. На одном из выступлений в «Карнеги-холле» был аншлаг. Паваротти впервые осмелился соединить арии с песнями своей родины. Публика пришла в восторг. Теперь после каждого выхода Паваротти вызывали не менее пятнадцать раз подряд!
С этого момента жизнь нашего героя проходила в самых престижных театрах мира, в окружении известных дирижеров и самых прославленных коллег.
Однако рост славы Паваротти не обошелся без трудностей. О его вздорном характере ходили легенды. Он даже заработал репутацию «короля отмен», поскольку любил частенько отменять выступления в последний момент. Считал, что звезде его масштаба такие капризы позволительны. И многие театры смотрели на это сквозь пальцы, признавая, что король имеет право на эксцентричные выходки. Лишь опера Чикаго разорвала с ним контракт, поскольку в течение восьми лет Паваротти отменил в этом месте двадцать шесть из сорока выступлений.
Как по нотам
С двумя другими тенорами, Пласидо Доминго и Хосе Каррерасом, Паваротти связывала личная и творческая дружба. Их творческое трио зародилось в девяностых. Сначала, конечно, не обошлось без профессиональной зависти, но потом певцы смогли найти общий язык, поняв, что вместе они в состоянии добиться большего. Даже наш герой сумел унять свой задиристый нрав ради общего дела. Впервые они выступили в Италии, в концерте, посвященному чемпионату мира по футболу, и тут Паваротти, который являлся поклонником футбола, наконец-то смог отвести душу. Это было именно тем моментом, когда певец почувствовал, что оперные партии в его исполнении могут стать настоящими хитами.
К тому же времени относится начало его выступлений в больших концертах на открытых площадках. В Гайд-парке в Лондоне он собрал сто пятьдесят тысяч зрителей, и даже дождь не помешал его успеху. В 1993 году пятьсот тысяч человек пришли на концерт Паваротти в Централ-парке в Нью-Йорке. А в сентябре того же года под сенью Эйфелевой башни собралось триста тысяч, и все ради Лучано.
Но окружение звезды постоянно напоминало ему о том, что зарабатывать деньги лишь для себя неправильно. Его тогдашняя секретарша Николетта, зная характер своего босса, аккуратно намекнула, что будет неплохо устраивать благотворительные концерты. С 1992 по 2003 год в родной Модене великий тенор организовывал благотворительное шоу «Паваротти и друзья», собирая знаменитых звезд и выступая в дуэтах с ними. Шоу способствовало еще большей популярности певца, не говоря уже о количестве людей, которым помогли собранные средства. Но исполнение песен в компании со Стингом, Мэрайей Кэри, Элтоном Джоном и Селин Дион привело к тому, что оперная ария стала звучать у Паваротти как попсовый хит. Однако Николетта уверяла, что он идет верным путем. А Паваротти почему-то верил этой скромной девушке и советовался с ней по всем важным вопросам.
Его слава была в зените. Вокруг короля даже существовало подобие двора: достаточно вспомнить некоего Томаса, в прошлом немецкого сержанта, который отвечал за ритуал выхода Маэстро на сцену, а также за необходимые ему табуретки, минеральную воду, за буфет с тартинками с лососиной, сыром, ветчиной и обилием фруктов… В молодости Лучано был физически привлекателен, но в истории музыки он останется огромных размеров толстяком, утирающий платком непрерывно струящийся пот. Уже в семидесятые вес Паваротти достиг ста пятидесяти килограммов. Его внешность не радовала его самого. Неспроста ведь он не появлялся на экране в полный рост, предпочитая крупные планы. Но это не мешало ему пользоваться успехом у дам. Давно женатый Паваротти не отказывал себе в плотских удовольствиях, был как султан в гареме. Он даже снялся в шуточном фильме «Да, Джорджо», где появился в карикатурном образе оперного певца, которого интересуют лишь молодые красотки да вкусная еда. Однако не только любовь к лакомствам и вину привела его к полноте. Все оказалось гораздо серьезнее.
Лучано не учил новые роли, а делал интерпретации любимых партий: Неморино в «Любовном напитке», Ричарда в «Бале-маскараде» и Рудольфа в «Богеме». И в этом тоже усматривали капризы звезды. Однако никто не знал, что подобное поведение было связано с проблемами с памятью.
Фигаро тут, Фигаро там
Адуа была вынуждена многие годы подчиняться плотному гастрольному графику Лучано и, конечно же, знала об интрижках, которых у горячего итальянца было намерено. Как следствие, страсть с годами остыла, это были лишь хорошо знающие друг друга люди, готовые играть чувства напоказ. Но скрывать свои романы Паваротти в какой-то момент перестал. Так, в 1981 году в его жизни появилась Мадлен Рени, сначала как ученица, а затем и как возлюбленная. В Италии он был с семьей, а на гастролях с любовницей. Так продолжалось шесть лет, а после наш герой вновь стал менять привлекательных и, главное, молоденьких девушек как перчатки.
Адуа терпела больше десяти лет, но в 1993 году не выдержала и начала устраивать скандалы, и в прессе поползли слухи о кризисе в отношениях. Это еще больше накалило атмосферу в семье, Лучано перестал появляться на публике с женой. Вместо этого его начала сопровождать все та же скромная секретарша Николетта Мантовани, которая была моложе его на тридцать пять лет. В отличие от остальных любовниц Лучано она везде держалась как официальная пассия. Готова была сглаживать острые углы и всегда находила подход к певцу. Паваротти стал ее главной любовью. Адуа же была взбешена, она не могла жить в любовном треугольнике и, чтобы сохранить чувство собственного достоинства, выгнала мужа из дома. Однако давать развод не хотела, считала, что роман с Николеттой — это очередная интрижка, которая скоро пройдет.
Комментарии