«Взяла ипотеку и горько пожалела: теперь не хочется жить»

«Мне 43 года. Так сложилось, что после развода я осталась без жилья и с двумя детьми на руках. Переехала к своим родителям. Прожили мы 8 лет в трехкомнатной брежневке с бабушкой и дедушкой. Пока дети были младшими школьниками, все было здорово. Но потом к нам в ту же квартиру временно переехала сестра с сыном и мужем. И вот ситуация: бок о бок на небольшой территории, где смежные комнаты, оказалось три семьи, 8 человек

Мои два сына-подростка, у сестры ребенку восемь лет. Три пацана в квартире — это не сахар, постоянно ссоры, крик.

Выдержала год. Потом устала, что во всех неурядицах сестра и мама обвиняют моих детей, поругалась с ними и съехала. Сняла квартиру — пришлось жить экономнее, но зато спокойно. Через полгода хозяин квартиры вдруг решил ее продавать, и нам опять пришлось искать жилье. Так помотались еще год. А потом подумала: я все равно плачу за чужую квартиру, надо подобрать свое жилье и оформить ипотеку. Наследства у меня не предвидится, а надо уровень жизни повышать и иметь свой угол к 40 годам.

Я продала машину и гараж. Начала искать варианты: в строящемся доме, вторичка, новый дом с косметическим ремонтом, частный дом за городом. Изучила эту тематику вдоль и поперек, взвесила все плюсы и минусы. На частный дом, если он давно не новый, ипотечный кредит получить сложно. В новостройке надо тратиться на ремонт. Решила взять вторичку: блочный дом экономкласса, 8-й этаж, небольшая квартирка с обычным ремонтом и частично с мебелью.

Ипотеку удалось взять не сразу. Кредитная история у меня идеальная, но мне отказывали. Смущала сумма: квартира, которую я присмотрела, стоила как двушка или большая студия в новом доме. С учетом процентов в месяц мне надо было платить половину моей зарплаты. Правда, у меня был дополнительный заработок, пусть небольшой, но выручал. В итоге получила согласие, осталось оформить сделку.

К тому времени страсти в ссоре с сестрой улеглись, мы встретились за чашкой кофе. И тогда она мне сказала: мол, тысячу раз подумай. Конечно, я уже тысячу раз все продумала. А она мне свое: ты не знаешь, что будет завтра, твои просчеты неадекватные. Мол, ипотеку надо брать, когда она составляет хотя бы треть или четверть зарплаты. Вывела из себя. Это что же получается, все, кто взял ипотеку, получают в четыре раза больше ее стоимости? Нет, вряд ли. Но люди же как-то справляются! А сестра добила: «Но берут полные семьи! Один платит, второй кормит, есть защищенность!»

Одинокой матери с детьми, по ее мнению, надо жить в сарае и ни о чем не думать. И мы опять поссорились.

И вот свершилось! Мы переехали в свою квартиру в декабре. Хозяева оставили нам кухню, ковролин, шторы и диваны. Заходи и живи, как пишут в объявлениях. Какое это счастье — наряжать елку, устраивать уют, звать гостей. На Новый год меня все поздравляли. А в марте мои ребята притащили в дом собаку…

Когда-то мы жили с мужем у его богатых родителей в огромном доме. Расписаны не были. Я — молодая, глупая, вспыльчивая. Ругалась с мужем при его родителях. Хоть и повод был, но все же неправильно. И, когда Виталий уехал к любовнице в другой город, свекровь попросила меня съехать. Именно меня! Внуков она хотела оставить. Ага, сейчас. Никаких алиментов я, гордая, не требовала, а внимание богатых бабушки и дедушки быстро исчерпалось. Так вот, в том доме ничего было нельзя… А здесь, в собственной квартире, я была хозяйка! Так собака сразу же прописалась в нашем доме.

Два года я спокойно справлялась. Оплачивала ипотеку, воспитывала пацанов. А потом раз — и я теряю работу. Вот именно резко. У нашего шефа арестовывают все имущество, все предприятия и филиалы. Ну, думаю, такого специалиста, как я, везде возьмут.

И тут я поняла, что у меня критический возраст и пол. На собеседование даже не приглашают, если тебе больше 35–40 лет.

Я прям кричала иногда в трубку: «Да вы посмотрите на меня, как я выгляжу!» Предпочтение отдавали мужчинам и барышням помоложе… Ну а что делать, пошла, куда взяли. И на кассе поработала в супермаркете, и в холодном цеху, и на ночных звонках колл-центра. Дома меня не бывает, мальчишки распустились, ссорятся со мной, грызутся друг с другом. Такой возраст сложный, а мне приходится пахать на эту ипотеку на двух работах. Сплю по четыре часа в сутки. От одной работы на другую.

Весь мой заработок на сегодняшний день, чтобы вы понимали, — это погашение ипотеки. После нее на руках остается 13 тысяч на месяц жизни трем взрослым. Вычитаем коммунальные платежи и оплата: «Дай, мама, в школу на праздник…» — и остается 240 рублей на день. Вот на эти деньги питается моя семья. Спасибо, дед присылает 10 тысяч в месяц на мальчишек, хоть иногда борщ с мясом варим и в кино ходим раз в месяц.

Прошел уже год такой жизни. Я могу только выть и рыдать по ночам в подушку, пока дети спят. В голове — полнейшая безнадега. Питание — макароны, картошка и всякие дешевые заменители молока и сыра. Нормальную новую одежду сыновьям не купить, беру от подросших детей подруг. Так мои мальчишки еще и нос воротят, обижаются.

Старший разбил недавно телефон, требовал взять новый в кредит, я отказала, он психанул и ушел из дома. Вернулся, отдала свой телефон… Младший пошел флаеры раздавать. А что, хоть 70 рублей в час.

Но я реально все время в долгах. За неделю до получки деньги заканчиваются полностью, а я ведь никогда не была транжирой.

Я стала сдавать, болеть, срываться на детей.

Я устала так, что мне хочется просто лечь в гроб и умереть. Мне хочется закрыть лицо руками и снова стать восьмилетней Наташкой на маминых руках. Чтобы ни проблем, ни ипотеки… Ничего!

Я не платила по кредиту уже три месяца, идет пеня. И я не знаю, что делать».