Сергей, Ирина и Ариша Усольцевы
Анна Дулькейт работает журналистом на местном радио в Красноярске — с утра до вечера новости, эфиры, творческая суета. Кажется, в этом ритме жизни мало на что можно выкроить время. Тем более на то, чтобы отправиться в тайгу, прочесывать квадрат за квадратом в поисках пропавших людей.
Но стоя здесь, на лесной опушке, где разбит штаб поисков семьи Усольцевых, Анна словно преображается. Химера сосредоточенно смотрит на уходящую в даль тайгу, качает головой, видя кашу из снега и грязи под ногами. Химера — это ее позывной, по первому образованию Анна химик-аналитик, отсюда и хи (химия) — мера (измерять). Позывные придумывают для удобства: если среди добровольцев пять Ань, то все будут отзываться. А так сразу понятно о ком идет речь.
Химера — одна из тех полутора тысяч добровольцев, которые были задействованы в поисках Сергея, Ирины и Ариши Усольцевых.
Анна Дулькейт — позывной Химера
В отряд «ЛизаАлерт» жизнь привела ее пять лет назад, тогда в Красноярске пропал ребенок, и на поиски малыша вышел весь город
«Найден. Жив!» — эту фразу мечтает услышать каждый. Ее с нетерпением ждут близкие потерявшегося человека, ждут поисковики, которые независимо от времени суток приходят на помощь, но больше других ждет тот, кто оказался в беде. Для потерявшегося человека это шанс на жизнь, часто единственный.
«Я прекрасно помню первые поиски, мы ходили всю ночь, прочесывали город. К утру прозвучала та самая фраза, которая перевернула мою жизнь. В добровольчестве нет денег, совсем. Тут другая мотивация — удовлетворение от хорошо сделанной работы. Ты видишь, как люди объединяются, тут настоящая семья. Мы про надежду!» — говорит Анна.
После этого она четко решила — по мере сил и возможности будет помогать. На работе к ее делу относятся с пониманием, когда-то отпускают или разрешают выполнить задание в другой день. Да и поиски — дело добровольное, участвуешь если можешь.
15 октября отряд «ЛизаАлерт» отметил свой 15-й день создания. Добровольцы говорят: «мы отряд алгоритмов», это со стороны кажется, что люди только прочесывают заданные квадраты. На самом деле, четко следуют правилам: если потерялся ребенок — это одна схема поиска, пенсионер с деменцией — другая, семья — третья.
Если вникнуть в организационную систему поглубже, с удивлением обнаруживаешь четко выстроенный механизм: есть группа прозвонов, они проверяют, нет ли пропавшего в больницах; группа оперативного оповещения — печатают ориентировки, раскидывают по соцсетям и пабликам, расклеивают по району. Есть пресс-служба, кто делает фото и видео с места поисково-спасательных работ. Поисковики — непосредственно работающие на местах (им может стать любой старше 18 лет). В отряде предупреждают: волонтерство — часть жизни, есть семья, дети, увлечения, нельзя подчинять все спасению других — выгоришь.
Есть информационные координаторы. Последние работают из дома и даже из других регионах.
«Это мамочки в декрете, как-то они находят свободное время. Часто люди с ограниченными возможностями, колясочники. Они собирают первую информацию, общаются с родными, ищут тех, кто что-то видел, слышал», — рассказывает Анна.
С Усольцевыми было также. Догадок, что могло случиться с семьей и куда они пропали, очень много. А вот видел их в тот день всего один человек. И это максимально странно.
«Отряд верит только в факты. Мы опираемся на свидетеля, который видел, как они ушли, вроде бы в такой одежде, вроде в том направлении. А пошли ли они туда? Говорят, что специально ждали, когда погода испортится, чтобы скрыть следы. Но в этом месте нет связи, никакой. Они не могли проверить прогноз погоды. Днем в тот день было +28, к вечеру пошел дождь», — рассуждает Анна.
Заходя в лес, поисковики четко следуют правилу: все, что принес с собой, нужно унести. Никаких бумажек, жвачек, окурков никто не оставляет — может сбить со следа. Поэтому Химера, как и вся страна, задается логичным вопросом: как Усольцевы ухитрились ни оставить ни одного следа?
«У них собака, она ходит в туалет. С ними ребенок — ломает какие-то ветки, что-то подбирает, бросает. Ночевать без огня — совсем никакой логики, замерзнешь. Как правило, следы пребывания человека в лесу всегда видны. Но надо на них набрести», — рассуждает поисковик.
За время поисков Усольцевых в них принимало участие 1,5 тысячи человек: добровольцы, МЧС, МВД. Круглосуточной штаб разбили на одной из баз отдыха. Владелец разрешил поисковикам жить в домиках. Сначала питание обеспечивала местная администрация, когда стало понятно, что надолго — МЧС доставила полевую кухню, которую круглосуточно топили дровами. «Красный крест» установил надувной модуль для штаба и занимался приготовлением пищи. Кажется, никто не прошел мимо беды с Усольцевыми.
«Центр помощи пропавших людей прислал 37 теплых резиновых сапог, потому что внизу грязь по щиколотку, а наверху камни, снег. Из местного магазина привезли болотоход, аэролодку, на которой обследовали реку. Были мотоциклы, квадроциклы, вертолеты, коптеры — более 50 единиц техники. Один из операторов связи прислал два КАМАЗа с оборудованием, нам там собрали вышку! Под конец активных поисков получали коробками теплые вещи. А одна девочка прислала игрушку с наказом вручить Арише, когда мы ее найдем», — делится Анна.
Сергей и Ирина Усольцевы
Поиски семьи начались с опозданием. Они пропали 28 сентября, а прочесывать местность стали только 1 октября. Время оказалось упущено, а именно оно самое ценное: еще есть следы, не разъехались свидетели, остаются видео с регистраторов.
Когда на поиски приезжают добровольцы, кто не знаком с работой, их прикрепляют в отряды к опытным (кого-то отправляют на кухню, кто-то помогает, составляя карты или сортирует вещи). Есть важное правило, нарушать которое нельзя ни при каких условиях, — это сухой закон!
Каждая группа уходит в своей квадрат поиска. У людей с собой рации, общение только через них. Каждое устройство видно на карте в штабе, связь с группой через 30 минут. Так что всегда есть визуальный контроль, а вот на квадрате добровольцы идут так, чтобы не видеть друг друга.
За время поисков Усольцевых проверили огромную территорию, от штаба (450 метров над уровнем моря) поднимались на 1800 метров — это Кутурчинское Белогорье. Прошерстили много зимовий, сторожек, природных укрытий, пещер.
«Нам удалось связаться с теми, кто в 1980-е изучал Белогорье. Геологи отмечали на картах, какие есть пещеры, заходы. Многое осмотрели, но до многого так и не дошли. За Буратинкой начинается сложный рельеф, курумник, каменные завалы, одним днем не вернуться. Нужны ночевки, ''кошки'', чтобы подниматься вверх. Не проверили некоторые зимовья, потому что поднялась вода», — перечисляет Химера.
В какой-то момент появились новости, что поисковики слышали собачий лай и женский окрик. Но это, увы, ошибка. Технология поиска на слух тоже имеется — поисковики кричат имя человека в три стороны. Потом замолкают на 40 секунд и слушают. Тут есть одна важная деталь — зовут человека так, как обращаются к нему домашние. Часто это может быть что-то уменьшительно-ласкательное или сокращенное, чтобы точно понять о ком идет речь. Усольцевых тоже звали и не раз.
«Городскому человеку сложно понять — лай собаки или это косуля кричала или другой зверь, птица. Звуки искажаются в лесу. Это была ошибка, никто собаку не слышал. Самая большая проблема в поисках Усольцевых — упущенное время. Если поиск начат в первые сутки, то шансы в десятки раз выше. Потом снег, дождь, собаки хуже берут след. Мы прошли много, достаточно много. Дальше стало опасно для обычных людей — сыро, ветрено, морозно, камни скользкие, даже коптеры возвращались с наледью на винтах. Но поисковики вернутся. Всю собранную информацию сейчас анализируют, выставят новые задачи для профессионалов, и они начнут точечно обследовать», — рассказывает Анна.
Профессионалы среди добровольцев — это те, кто прошел обучение, регулярно участвует в поисках, знает о технических средствах. Скорее всего, через несколько недель они снова будут шерстить Кутурчинское Белогорье.
Место, где пробивался в последний раз телефон Сергея, тоже проверили не до конца — осталось много ущелий и пещер. К тому же, всегда есть возможность погрешности локации из-за особенности местности.
«Родные Усольцевых все время были в штабе, помогали в поиске. Наверняка, внутри не находили себе места, но виду не подавали. Пока еще в тайге много ягод, грибов. Но страшен холод. Они могли забраться в какое-то каменное укрытие. Много других завиральных идей — сектанты, инопланетяне, масоны, иностранные разведки, волки-людоеды — все это домыслы. Мы опираемся только на подтвержденные факты — фото, видео, свидетели. Главное не спешить хоронить Усольцевых», — заключила Химера.
Фото: ДПСО «ЛизаАлерт» Красноярского края, личный архив
Комментарии