Мария Миронова: «Чем меньше думаю, в чем одета, тем становлюсь счастливее»

У меня в жизни пошел новый период, захотелось сменить жанр, уйти от драматических ролей, – улыбается Мария. – Так получилось, что кроме «Громкой связи» были еще трагикомедии

Да, еще до того, как мне предложили роль в «Громкой связи». В нашем фильме хороший сценарий – ироничный с юмором и в то же время драматичный. Это жизненная история, рассказывающая о семейных парах, которые затеяли игру: собравшись вместе, они вслух зачитывают сообщения на телефоне и отвечают на звонки по громкой связи…

Да, я впервые работаю с «Квартетом И», приятно было сниматься, как и встретиться с режиссером Лешей Нужным.

Сложно, у всех появилась зависимость от них. Я есть в «Инстаграме», пользуюсь им лишь из интереса, что-то иногда выкладываю. Мне кажется, что у нашей картины крутая идея, поучительный сюжет. Любопытно было играть ситуацию, как за один вечер у семей развалилось все, что могло развалиться в этой жизни… Люблю, когда в кино действие разворачивается по принципу театральной пьесы в одном месте – здесь и сейчас, без монтажа и перескоков в другое время. В самом начале мы по-театральному разобрали сценарий. Быстро сняли, в основном в павильоне. Причем у меня параллельно шла работа над вторым сезоном «Доктора Рихтера» и по тому же адресу – на улице Подъемной в соседнем павильоне. Так что я часто переодевалась, переходя из одного в другой.

Да, я много снималась: «Холоп» Клима Шипенко, полудетский фильм Сарика Андреасяна… И английский проект, о котором пока не могу говорить по контракту. Вот сейчас начинается работа в Калининграде в продолжении сериала «Преступление» для канала «Россия».

К сожалению, на него времени не было.

Я за целесообразность. Понимаю, что продюсеры хотят убедиться, вписывается ли человек в роль. Я снималась у режиссеров, которые четко понимают, кого они хотят на того или иного героя. Можно пробовать молодых незнакомых артистов. Но когда человек известный, со своим багажом... Хотя если в проекте есть возрастные перескоки, и надо посмотреть грим, увидеть совпадения актера с партнером, тут реально нужны пробы. И я в этом случае всегда за них.

Примерно 50 на 50 процентов.

Не помню, честно говоря, никаких проб. Я была ребенком, и Станиславу Сергеевичу нравился мой типаж, чисто внешне себе Бекки он так и представлял. Я вообще не хотела играть в этом фильме. Мне было лет семь – свои дела, интересы, задачи. А потом, для ребенка это достаточно изнурительная работа. Вся моя радость от каких-то красивых платьев и шляпок того времени закончилась на второй день. Съемки проходили летом в Сухуми, жара 40 градусов, еще софиты и ночные смены в пещерах, где холодно и скользко, нас мазали глицерином, чтобы загрязнить. Непростая обстановка для ребенка. Жила там под присмотром мамы и бабушки.

Не помню вообще. Единственное, что помню, – впечатление дикой непонятки и изумления, когда увидела себя впервые на экране и удивилась, что говорю не своим голосом: нас, всех детей, переозвучили.

Обычной. Не люблю себя оценивать, тем более что было давно. Все люди неоднозначны, вот и я, наверное, была в чем-то правильной, в чем-то нет. Страстью в детстве был балет. Очень любила танцевать…

Ой, воспоминания точно не мой жанр, я в нем крайне слаба. Скажу так: одна бабушка дико любила меня, а другая была крайне строга, и я росла на этой середине. И хорошо, что так было. Я не люблю говорить ни о прошлом, ни о будущем. Есть притча на эту тему: «Прошлое уже прошло, а будущее еще не наступило».

Да, в Щукинское на курс Юрия Любимова, а потом перевелась во ВГИК на курс Михаила Глузского. А после окончания по зову сердца пошла в «Ленком». Мне всегда нравился этот театр, то, что там происходило. И уже много лет я служу в нем.

Да, вместе с однокурсниками по ВГИКу пришла показываться к Марку Анатольевичу. Хотя звали в другой театр, но я мечтала о «Ленкоме». Не знаю, как объяснить, но протекция в искусстве, как мне кажется, не очень срабатывает. Я считаю, что мой путь в кино начался со «Свадьбы» Павла Лунгина, а он не был знаком ни с кем из моих родственников. Увидел меня в спектакле «Две женщины» в «Ленкоме», где мы играли с Леной Шаниной, сказал, что точно берет меня в фильм. И вообще меня не пробовал. Хотя я приехала на «Мосфильм» в полной уверенности, что сейчас будет кастинг. А меня представили группе: «Встречайте, вот наша главная героиня». В то время в кино было затишье («Свадьба» вышла в 2000 году). Поэтому Павел Семенович – мой отец в профессии, это точно.

Сейчас я ко всему отношусь гораздо спокойнее, чем тогда. Мудрая? Да нет. С юности мудрой назвать себя никак не могу. Может, были зачатки кого-то мозга, надеюсь на это. Что касается съезда головы после успеха, наверное, я к этому не склонна. Потом, школа Марка Анатольевича, «Ленкома». Захаров всегда чувствовал в артистах малейшее поползновение на звездную болезнь. И у меня, к счастью, всегда была самоирония. Я не люблю такое качество, как самолюбование. Считаю его признаком глупости. Не люблю фотосессии, интервью… Говорят, что часть профессии артиста – любоваться собой, позировать и фотографироваться. А я уверена, что это относится к деятельности модели. Артист должен, наоборот, быть увлечен делом гораздо больше, чем собой в этом деле. И мне интересно, когда я увлечена, но не люблю, когда надо стоять и изображать красавицу. Тусовки, вечерние платья тоже не мое. Хотя опять-таки, по мнению многих, это часть моей профессии…

А я в последнее время хожу в шортах, джинсах… И чем меньше думаю, в чем одета, тем становлюсь счастливее. Другое дело, могу красиво выглядеть для любимых людей, чтобы им было приятно. Но постоянно, в повседневной жизни – нет.

Были, от этого никто не застрахован. В театре, если главная роль, от тебя зависит многое. А вот в кино есть ряд факторов, начиная со сценария, команды, режиссера, монтажа, оператора, света... От артиста тут меньше всего зависит.

Если не испытываю интереса к проекту. Не хочется вычеркивать из жизни на такую работу несколько месяцев, лучше посвятить ее тому, что интересно.

Нет, никогда.

Я не смотрела еще, а ему передам, приятно будет.

Материнство меняет любую женщину. Чувство ответственности мне всегда было присуще, но после рождения ребенка понимаешь, что эгоистическая жизнь заканчивается. Ну а если она пролонгируется, такое тоже бывает, то потом дети дают родителям по башке так, что мало не покажется. А я стала мамой в 18 лет, когда еще ни организм, ни мозг не понимают, что произошло. Так что у меня тогда случилась крайне резкая и жесткая перестройка. Раньше я рассказывала, как мы с сыном в детстве по музеям ходили вместе... Сегодня уже нет – и не потому, что не люблю вспоминать. Просто он здоровый мужик, который потом скажет: «Мама, что ты там наговорила!» Это уже личность, взрослый человек.

Нет, я снималась, но отказывалась от тех проектов, которые требовали отъезда на 40–70 дней. И даже когда понимала, что фильм может стать хорошим, но съемки долгие, даже сценарий не читала.

Сейчас Андрей учится на режиссерских курсах, и я была бы дико рада, если бы он все-таки остановился на режиссуре. Для мужчины, на мой взгляд, это, в отличие от актерской, более серьезная, вдумчивая и развивающая профессия. Но он будет решать и выбирать сам.

Однозначно все так. И я говорила себе: «Вперед! Поехали!» Какая бы у меня сложная ситуация в жизни ни возникала, я всегда себе твержу: «Вперед!» Это для меня единственная команда. А Андрюшке: «Фас!» Конечно, бывало грустно, мягко говоря, непривычно. У меня ничего выдающегося, отличающегося от других в такой ситуации не было. Но самым волнующим для меня оказался период переходного возраста (14–16 лет), когда твой ребенок еще юный, не совсем стоит на ногах, а думает, что взрослый. С ним делать что-то уже поздно и бессмысленно: что воспитал, то воспитал. И я пришла к выводу, что работать можно только над собой, чем и занималась. Вот это было самое сложное.

Мне казалось, что я могу все контролировать. А научилась отпускать, понимать, что какие-то вещи не могу и не должна контролировать. Тут недавно с подругой (у нее большой бизнес) разговаривали. Она: «Для меня самое сложное – это не добиться цели, а понять, что ты идешь не в ту сторону». Вот и с ребенком ты пытаешься добиться какого-то результата, и чем больше добиваешься, тем еще хуже становится. Так что для меня трудным было поймать тот момент, что ты идешь не в ту сторону, остановиться, развернуться… В любом случае всегда надо начинать с себя. Осознать такое очень полезно не только в воспитании детей, но и в любой жизненной ситуации.

Да, потому что понимаю, что менять кого-либо нельзя, можно изменить лишь свое отношение. Хотя был долгий период, когда казалось, что многое несправедливо. Недавно у меня что-то возникло по поводу этой темы, и подруга, психотерапевт с большим стажем, сказала фразу, которая мне запала в голову: «Знаешь, когда ко мне приходит пациент со словом «справедливость», следующий шаг за этим – бунт, который бывает страшным: психологически человек начинает разрушаться. Не принимает жизнь и начинает с ней подсознательно воевать, а потом уже и сознательно». Любая революция начиналась со слов «справедливость» и «несправедливость». Конечно, у меня иногда тоже периодически возникают мысли о справедливости, но я иду к принятию ситуации. И в этом самое большое благо и счастье.

Да, в конце прошлого года нам исполнилось 10 лет. В основе его стояла Маргарита Александровна Эскина, бывшая директор Дома актера, она передала нам по наследству огромную картотеку. Сейчас у нас больше 3 тысяч деятелей искусства, среди которых люди, связанные с кино, театром, балетом. Мы начали свою деятельность в Москве, потом продолжили в Питере, Саратове. Сегодня уже 50 городов, в которых помогаем пожилым людям, многие из них одинокие и лежачие.

Последние лет пять люблю улетать далеко. Чем дальше, тем лучше – туда, где много солнца. Стала абсолютно зависимым от солнца человеком. Видимо, его так мало в наших широтах. Вдали можешь расслабиться, чувствуешь, что все обязательства остались в Москве. Раньше много ездила по Европе: музеи, культурные достопримечательности. Много путешествовала поездами. Но сейчас у меня время природы, подчас дикой.

У меня нет отправной точки изменения мировоззрения. Это некий процесс встреч с людьми, общения. С детства любила классику. Когда путешествовала, много читала о музеях. Был период книг по философии, потом – увлечение психологией…

Я стала любить готовить. Раньше не понимала этого, думала, не важно, где поесть: в кафе или дома. А сейчас почувствовала, что, когда готовишь с любовью, ты передаешь в блюдо какую-то свою положительную энергию. Меня никогда никто не заставлял, я сама к этому пришла и делаю с большим кайфом, нравится процесс. Делаю и пироги, и мясо, и кур. Была в Греции, там безумно понравилось клефтико из баранины, взяла рецепт и дома с удовольствием приготовила.

Да, но вот сегодня к вам на фотосессию сильно опоздала, правда, из-за ДТП. А пунктуальность у меня, наверное, от чувства такта. Дискомфортно, когда знаю, что меня ждут. И опять-таки спасибо Марку Анатольевичу Захарову, он всегда воспитывал эту черту в своих артистах.

Искренность мне всегда импонировала, и я стала очень любить простоту. Возвращаясь к нашей «Громкой связи»: там выясняется, что герои друг о друге ничего не знают, и все рушится. Так что в гармоничных отношениях с друзьями ценю честность, искренность, простоту.

Я уже не обращу внимания ни на какого мужчину. Зачем? У меня все в порядке. Я счастлива.