С Вадимом Шаховым в фильме «Яблоко
раздора». 1962 г.
«Ольга Александровна и часто ездили вместе на гастроли, был у них общий спектакль «Афинские вечера». Лев Константинович в поездки не брал с собой домашней одежды, а по ночам в поезде, чтобы выйти из купе, пользовался халатом Аросевой. И однажды услышал разговор проводниц: «Слушай, как Аросева в свои годы хорошо выглядит!» — «Ты ее просто ночью без парика не видела. Волос мало, нос большой, вот только ножки — хорошие, стройненькие», — рассказывают родственники Ольги Аросевой.
Об Ольге Аросевой мы поговорили с племянницей артистки Натальей Аросевой, ее супругом — писателем-сатириком Леонидом Французовым и сыном Натальи — журналистом и писателем Григорием Аросевым, живущем в Берлине.
Наталья: Еще до того, как тетя Оля стала работать в Театре cатиры, в Ленинграде она вышла замуж за музыканта Константина Жукова — это был ее первый и последний официальный брак. Они очень любили друг друга и, может быть, прожили бы счастливую жизнь, но он не захотел переезжать с ней в Москву
— А артиста Юрия Хлопецкого вы знали?
Наталья: Да, хотя когда тетя жила с Юрой, я была еще совсем юная. Они не были расписаны, но она называла его своим вторым мужем. Там тоже была любовь, но тетя Оля не смогла родить. У нее прервалась беременность.
Григорий: Лично я придерживаюсь той точки зрения, что Ольга Александровна официально замужем не была ни разу. Дело в том, что я всегда верю только документам, а ни одного свидетельства о ее каких бы то ни было браках — или их расторжении — никто никогда не видел, хотя масса других, менее значимых документов сохранилась. Как бы то ни было, из рассказов самой Ольги Александровны известно, что она, будучи беременной, случайно попала в людской поток на похоронах Сталина. Так она потеряла ребенка и больше иметь детей не могла. Однако сохранилась переписка моей бабушки с Ольгой, из которой следует, что ребенка она потеряла по другим, чисто медицинским причинам. Мне кажется, случай с похоронами Сталина Ольга Александровна могла выдумать, точнее, позаимствовать из жизни своей младшей сестры Галины (речь идет о дочери матери Ольги Аросевой от последующего брака с Михаилом Лобановым. — Прим. ред.), действительно пострадавшей в тот день в толпе.
Наталья: А потом Юра начал выпивать… Вообще тете раз за разом попадались пьющие мужчины — какие бы отношения ее с ними ни связывали: Юра выпивал, Боря Рунге выпивал, Толя Гузенко — тоже. Вот только Аркадий Погодин, в свое время знаменитый эстрадный исполнитель, не пил. У них с тетей была разница в возрасте почти 25 лет, и они прожили вместе недолго — Аркадия Соломоновича не стало. Кстати, знаменитую дачу во Внуково тетя получила в наследство именно от Погодина. Правда, вторую половину участка он оставил своей бывшей жене.
— На этой самой даче потом появилась комната Бориса Рунге — исполнителя роли пана Профессора в «Кабачке «13 стульев»…
Наталья: Боря приезжал достаточно часто и подолгу там жил. Но он был женат и постоянно с тетей Олей оставаться не мог. Боря был очень хорошим и мягким человеком, его портила только эта его слабость — если не было спектакля, он мог крепко выпить… Тетя Оля за ним очень следила, за его здоровьем. Помню, когда она уезжала на гастроли в Афганистан, сказала Рунге: «Борь, на то время, пока меня не будет, я тебе взяла путевку в дом отдыха недалеко от Внуково. Побудешь там, подлечишься». Он пытался возражать: «Ну Оль, не хочу я туда». — «А кто тебя спрашивает?» Ее решения вообще никогда не обсуждались.
Когда Бори не стало, тетя Оля очень переживала. А через какое-то время в ее доме стал появляться Толя Гузенко, тоже партнер по театру. Не берусь судить, какие их связывали отношения. Может, тетя просто взяла его под свою опеку. Она ведь была старше его более чем на 20 лет. Толя был очень незащищенным человеком, робким, стеснительным. И при этом — гениальным актером, мог войти в любую роль. Он тоже был женат, и хотя с женой отношения складывались не очень хорошо, Гузенко оставался с ней до конца. В отличие от Бори Рунге, ночевать на даче у тети Толя никогда не оставался, всегда возвращался домой. Мы с Леней его подвозили. Гузенко тоже умер очень рано, и все хлопоты по похоронам тетя взяла на себя.
С Иннокентием Смоктуновским
в фильме «Берегись автомобиля». 1966 г.
— Это правда, что у Ольги Александровны был нелегкий характер и под горячую руку ей лучше было не попадать?
Григорий: В спектакле «Как пришить старушку» была сцена, когда героиня Аросевой идет по крыше. Крышу изображал деревянный мостик, закрытый натянутым через всю сцену полотном. И вот однажды рабочие сцены полотно натянули, а мостик под него подставить забыли. Если бы Ольга Александровна ступила на «крышу», она неминуемо упала бы с немалой высоты. К счастью, завтруппой Бронислава Чунихина вовремя посмотрела на сцену из-за кулис. Прямо во время действия, в полумраке она подползла к Ольге Александровне и прошептала: «На крышу не наступайте, мостика нет». Аросева что-то сымпровизировала на ходу, изменив мизансцену. Тем временем провинившиеся рабочие, не дожидаясь конца спектакля, бросились к Брониславе просить, чтобы та заступилась за них. «Вставайте на колени!» — скомандовала она. В таком положении Ольга Александровна их и застала, когда вернулась со сцены. Смиренная поза и умоляющие взгляды смягчили ее. Сквозь зубы она сказала только: «Пошли вон отсюда!» Никаких «репрессий» не последовало. Ольга Александровна была гневлива, требовательна, но очень отходчива.
Наталья: Самый популярный наш с ней диалог: «Туся-а-а-а! Ты где?» — «Я здесь». — «Что ты там возишься?! Иди сюда быстро!» — «Тетя Оля, но ты же сама меня просила заняться этим…» Не важно! Если ей кто-то понадобился, нужно было явиться сию же секунду, промедлений тетя не терпела. Но это не значит, что ее нужно было бояться. Даже когда она кого-то ругала, это у нее получалось абсолютно беззлобно, и больше всего в этом было актерской игры. Наорет, а потом сразу забудет.
Леонид: Помню, как Ольга Александровна однажды накричала на Наташу по телефону… Ее помощники по хозяйству, супружеская чета, после небольшого отпуска возвращались в Москву. Но по дороге к Аросевой они решили заехать к нам и завезти гостинцы. В итоге к назначенному сроку к Ольге Александровне они опоздали. И она стала звонить им на мобильный — тут-то и выяснилось, что они у нас. «Позовите Тусю», — говорит Аросева. Наташа подходит к трубке и слышит: «Ты по какому праву эксплуатируешь мою прислугу?!» Тут уж я не выдержал, взял трубку и говорю: «А по какому праву вы делаете замечание моей жене? Они сами приехали, просто в гости, с чего вы решили, что они у нас тут работают?» Продолжения никакого не было, Ольга Александровна, как всегда, просто «выпустила пар». Да она слишком любила свою племянницу, чтобы всерьез поссориться.
Наталья: Моя мама, тоже Наталья, — старшая сестра Ольги Аросевой. Родив меня в октябре 1941 года, уже в январе мама ушла на фронт. Она была военным переводчиком с немецкого, участвовала в допросах пленных. Папа тоже ушел на войну, а меня забрали бабушка и прабабушка-цыганка, которые с самой младшей моей теткой Галиной жили в эвакуации в Чувашии. Им там пришлось тяжело, и прабабушка со свойственной ей цыганской решительностью сочла, что лишний рот в такое время семье не нужен. Она попыталась избавиться от меня: искупала и оставила под открытым окном. Дело было зимой, а зимы в Чувашии суровые, но я даже и не чихнула. Тогда прабабушка смирилась: «Ну, это наша — цыганская порода, пусть живет!»
В Москву мы все вернулись в 1943 году. Тогда я и узнала двух своих других теток — Лену и Олю. И хотя легендарной актрисой предстояло стать Ольге Аросевой, на актерском в то время училась Елена. А тетя Оля была студенткой циркового училища. Моя мама — старшая из трех сестер, а тетя Оля — самая младшая. Галина же была им не родная сестра, а единоутробная. Их мать, моя бабушка Ольга Вячеславовна, ушла от деда, влюбившись в Михаила Лобанова — сотрудника посольства, в котором работал ее муж, в этом браке и родилась Галина. Старшие же дочери сначала остались с отцом — он их просто не отдал бывшей жене. Александр Яковлевич Аросев, мой дед, был дипломатом, работал в Литве, Чехословакии и Франции, а позже руководил Всесоюзным обществом культурных связей с зарубежными странами. После развода снова женился — на преподавательнице танцев, у которой занимались его дочки, чешской немке Гертруде, и в этом браке у него родился сын Дмитрий. Но в 1938 году его и Гертруду обвинили в шпионаже и расстреляли. Вот тогда дочек и забрала к себе мать.
Со Станиславом Микульским
и Натальей Селезневой в программе «Голубой огонек». 1976
г.
В Москве вся наша большая семья — две женщины — бабушка и прабабушка, две девушки — Оля и Лена, и две девочки — я и Галя — поселилась в четырнадцатиметровой комнате коммуналки на Александро-Невской улице, в районе Белорусского вокзала. Отец мой с войны так и не вернулся — пропал без вести. И мама долго не возвращалась — после победы ее еще перебросили на Дальний Восток. В ясли меня водила тетя Оля. Галя уже ходила в школу, бабушка стала работать секретарем у Полины Жемчужиной — жены близкого друга деда Вячеслава Молотова (который не смог или не захотел спасти Александра Аросева от расстрела). А прабабушка занималась хозяйством.
Помню, когда мне было лет пять, к Оле и Лене часто по утрам приходил один приятель — Валентин, актер. Уж не знаю почему, но он у нас всегда брился (наверное, ему больше негде было). И однажды я взяла его бритву и попыталась повторить его действия. Порезала себе щеку и очень всех напугала, когда меня обнаружили зареванную и всю в крови. Тетя Оля Валентину об этом рассказала, и с тех пор, когда он к нам приходил, всегда говорил: «Дядька Наташка, давай бриться».
Моя мама вернулась в 1946 году, вскоре после того, как закончились боевые действия в Японии. Она приехала не одна, а со вторым мужем и маленьким сыном Борей, моим братом. Маме с отчимом дали комнату в Большом Балканском переулке, и я переехала от своих бабушек и теток. Но тетя Оля к нам часто приезжала. Помню, Боря пожаловался ей, что его во дворе обижает хулиган по прозвищу Косой, и тетя Оля пошла с ним разбираться. Косой попытался от нее сбежать по наружной пожарной лестнице на крышу, но тетя недаром училась в цирковом — она не то что лазить по пожарной лестнице — по проволоке ходить могла. Поймав Косого на крыше, она ему хорошенько наваляла — и больше у Бори проблем во дворе не было.
— А как получилось, что Ольга Александровна стала актрисой?
Григорий: Перешла из циркового в театральное. Но не доучилась там, потому что на третьем курсе поступила в Театр комедии под руководством Николая Акимова и уехала в Ленинград. Эту историю сама Ольга Александровна и Акимов рассказывали несколько по-разному. Она утверждала, что сначала устроилась в этот театр подработать бутафором — Акимов привез свою труппу в Москву на гастроли. В одном спектакле ей самой пришлось выступать в роли живого реквизита — она изображала на сцене дерево. Акимов обратил на нее внимание и пригласил в Ленинград, когда она получит диплом. Но работать Ольге очень хотелось, и она тайком взяла диплом своей сестры Елены и с ним явилась к Акимову. Несоответствие имен худсовету она объяснила так: «Просто дома меня зовут Лелей, а там, где Леля — и до Лены недалеко».
Сам Николай Павлович Акимов описал те события в статье, которая вышла в 1947 году. Возможно, Аросева даже и не знала, что такой документ существует. Я нашел эту статью в архивах, когда работал над книгой «. Одна для всех», которую посвятил памяти Ольги Александровны. Согласно версии Акимова, во время московских гастролей молодые артисты попросили его прослушать студентку театрального училища. По его мнению, тогда она «не обнаружила решительно ничего выходящего из нормы» в плане способностей. И Аросева получила отказ. Но она уверяла, что не может жить без полюбившегося ей театра и готова работать кем угодно, хоть реквизитором.
В ответ на это Акимов сказал, что сначала надо получить образование и диплом. Каково же было изумление Николая Павловича, когда осенью, через месяц после начала сезона в его кабинет постучала настойчивая Оля. Она заявила, что уже бросила училище и приехала работать. Акимов был в ярости, купил Аросевой билет в Москву, но она никуда не уехала и три недели осаждала театр, а по итогам осады была принята в труппу «водителем марионеток». Справедливости ради надо заметить, что Акимов очень быстро оценил юную артистку, и ее карьера в ленинградском театре развивалась стремительно. Вот только вскоре началась травля Николая Павловича, попавшего под кампанию борьбы с космополитизмом, он вынужден был уйти из театра, и Ольга вернулась в Москву. Здесь она устроилась в Театр сатиры, в котором и прослужила больше 60 лет, сыграв десятки ролей.
Комментарии