Солистка группы «Маша и медведи» о славе, семье и поиске себя

— Вообще-то «Маша и медведи» воссоединились в 2004 году, и с тех пор мы играем в клубах, гастролируем, пишем песни, – объяснила Маша «Антенне», сидя во дворе своего дома в Москве. — Действительно, многие об этом не знают. А мне нравится, когда никто не узнает на улице: можно спокойно сходить в магазин, во дворе посидеть, покататься на трамвае – кайф!

Группа «Маша и медведи» стала популярной, потому что так сошлись звезды. Спасибо Мише Козыреву (в то время – программный директор радиостанции «Максимум». — Прим

«Антенны»), который посодействовал тому, чтобы нас узнал народ. Он взял в эфир три песни – «Любочка», «Рейкьявик» и «Без тебя». Все они выстрелили. Мне позвонил наш продюсер Олег Нестеров (солист группы «Мегаполис». — Прим. «Антенны») и поздравил с тем, что в магазине слышал «Любочку». Я не поверила, включила радио, а там какая-то девочка заказывает ее. Это называется «в один момент проснуться звездой». А мне тогда 18 лет было.

Любочка – персонаж стихотворения Агнии Барто. Родственники писательницы отжали, сколько надо, за все, причем были дико недовольны, что я внесла правки в авторский текст. Все это уладил Нестеров, и права на песню принадлежат ему.

– В 2000 году на фестивале «Максидром» мы объявили о прекращении работы группы. Тогда мы достигли наивысшего успеха, и в этом был особый адреналин – свалить на пике своих возможностей.

Решение об этом начало зреть, когда в столь юном возрасте меня стали узнавать на улице даже в капюшоне. Задавали умные вопросы, и мне пришлось впервые в жизни над чем-то серьезно задумываться. На какие-­то ответить не могла – лгала, и эта ложь меня изводила. Люди ко мне шли толпами за ответами, а я копалась в себе и понимала, что ничего не знаю и не имею права даже на сцену выходить, потому что я никто и звать меня никак.

Тогда взяла клетчатую челночную сумку, полную книг (Кастанеда, Ницше, Библия, кришнаиты, буддисты – все в кучу), и поехала к маме в село Елнать Ивановской области. Зависла там на пару лет: читала книги и ни с кем не общалась. Должна была еще два года работать по контракту, но Нестеров отнесся ко мне по-человечески, пожелал здоровья и разрешил уехать. Отпустил, хотя в шоу-бизнесе так далеко не всегда бывает.

В сельской местности меня занимало то, о чем так просто и не задумаешься. Я хотела выйти в осознанные сновидения: когда спишь и можешь делать что угодно в этом параллельном мире, действовать вне физического тела. Меня интересовало, кто я, что за существо такое, какие у меня возможности, что происходит после смерти. А подтолкнули к этому ваши братья-журналисты. Я по образованию сама журналист, и папа у меня офигенный журналист. Зовут Владимир Макаров, и я им горжусь. Он работает в Ставрополе, у него телевизионная программа и радио­передачи. По сравнению с папой я и не музыкант, и не журналист, а отщепенец. А по сравнению с мамой, которая преподает английский и пишет стихотворения, я не поэт. Всегда чувствую себя недомамой, недопапой. Считается, что дети должны стать лучше своих родителей. А по-моему, современный человек не эволюционирует, а деградирует. Но это я только не про своих детей. Они точно меня обгонят.

– У меня в жизни был один муж – художник Андрей Репешко, прекрасный человек, живет сейчас в городе Лермонтове Ставропольского края. Мы поженились, когда мне было лет 18, а развелись в 20. Мужей больше не было, но дети есть – две девочки и мальчик. У них разные отцы.

Дочек зовут Роза и Мира. У Даниила Андреева есть книга такая – «Роза Мира», три раза начинала ее читать, до сих пор не могу до конца осилить. Там очень сложные названия, как в индийском эпосе. Дочкам по 13 лет, они всем занимаются – и музыкой, и рисованием, и конным спортом, и в церковном хоре поют. Загрузила бедняжек! Мне их бывает жалко. Вот год музыки пропустили. Повелась на просьбы дочек: «Мама, не хочу музыкалку, хочу лошадей, не хочу музыкалку, хочу художку!» Сейчас, к счастью, в музыкальной школе восстановились. У Розы анализы показали с сердцем что-то не то, и на время занятия конным спортом оставили.

Сына зовут Николай. Ему cемь лет. В этом году его приняли в первый класс музыкального хора мальчиков при Елоховском соборе. В нашем храме Никиты Мученика на Старой Басманной есть хорошее помещение, и там хор определили. Ребенок за две недели выучил ноты, и его сразу взяли в первый класс, хотя до этого говорили, что ему надо еще год на подготовительном отучиться. Школа серьезная: там григорианские, грузинские, греческие, древнерусские пения. И бесплатная. Глубокое, полезное погружение в традицию. Меня переполняет благость, что сын там учится. В обычную школу еще не ходим, хотя он читает и пишет, но хочу, чтобы окреп для общения с социумом. Николай отлично общается, но материнское сердце чувствует, что пока рановато.

Сестры с ним занимаются. Учат его, у них одна банда. Все игры «12+» сын уже знает. Дети мои от разных отцов. У девочек фамилия Макаровы, как у меня, а у Коли – Руднев. И наконец в моей жизни появился мужчина, которому детей можно доверить. Когда предвосхищаешь события, можно сглазить, поэтому я не говорю о замужестве. Пусть все идет своим чередом.

– Когда была в положении, в ожидании своих дочек, осталась без поддержки, нужно было как-то выживать. Позвонила своим ребятам, предложила возобновить группу. Встретились на Патриарших прудах. Я им сразу сказала, что беременна, нужно деньги зарабатывать и что, кроме них, ни с кем это сделать не смогу. Они посмотрели на меня, и мы решили начать все сначала.

Мои музыканты – профессионалы. Мне с ними дико повезло. Это люди, которые с подросткового возраста играют. У них столько опыта! Я каждому из них пяточки целовать готова. Они звезды по сравнению со мной. А я просто ищущий человек, это у меня как хобби – писать песни. И благодаря двадцатилетнему опыту я более-менее научилась петь, не обучаясь ни в каких школах. Мечтаю освоить гитару. Чувствую себя как ребенок – ничего не умеющий, но желающий научиться. Мне до сих пор не нравится ни один мой альбом. Сейчас я хочу записать первый, который будет нравиться себе самой. Я в самом начале пути. И наслаждаюсь этим состоянием.

Раньше, когда давали концерты, к нам приходили очень разношерстные люди, про некоторых не понимаю, зачем им это, они, наверное, чего-то другого ожидали. Слышали «Любочку» и думали, что это будет попсовое направление, а у нас только одна такая песня. Все остальные можно назвать арт-роком. Мы не занимаемся коммерческой музыкой. Конечно, концерты что-то стоят, но это не та музыка, которая продается и ее будут слушать массы. Послушайте второй и третий альбомы – и поймете: это совсем другое.

Конечно, я хочу успеха группе, но это не принципиально для меня – вот в чем фишка. Успех нужен хотя бы иногда, чтобы оживлять и вдохновиться. Творческому человеку, наверное, нужно признание, но мне все равно. Не будет успеха – поеду в родные края. Там горы, речка. Я полностью успокоилась: будь как будет, все равно хорошо. Русские не совсем материалистичные люди, и Россия не материалистичная страна. Мы знаем, что дух первичен, и в этом наша сила.

Родилась: 6 сентября 1977 года в г. Краснодаре.

Образование: факультет журналистики Кубанского государственного университета.

Карьера: начинала диджеем на радиостанции в Краснодаре. В середине 1990-х выступала в местных группах «Макар Дубай» и «Дрынк». В 1996 году передала демозапись своих песен гастролировавшему в городе солисту группы «Мегаполис» Олегу Нестерову, в 1997-м он стал ее продюсером. В тот же год собрала музыкантов, создала группу «Маша и медведи» и переехала в Москву.

Семейное положение: разведена; дети – Роза (13 лет), Мира (13 лет), Николай (7 лет).