Став отцом семейства, актер не смог завязать с опасными увлечениями. Подробности — в интервью
Денис Никифоров уже не тот, что прежде, — стал обстоятельнее, серьезнее, мудрее. Жизнь не стоит на месте, и парень, любитель экстрима и острых ощущений, превратился в отца семейства. Они с женой Ириной долго ждали появления на свет своих двойняшек — Вероники и Саши. О том, как Денис воспринимает свою роль отца, чему дети научили его, а он их, — в интервью .
— Денис, если вас раньше ассоциировали с боксером, то сейчас, наверное, с тренером по хоккею Сергеем Макеевым?
— Ну это смотря кто. Люди постарше, от тридцати до сорока, все равно помнят фильм «Бой с тенью». А вот их дети уже узнают меня исключительно по на СТС.
— Это для вас такой же значимый проект?
— Для меня любое кино, в котором я соглашаюсь сниматься, часть моей жизни
— Заимствуете что-то от героя, с которым сосуществуете долгое время?
— Нет, это я даю ему какие-то «фишечки» — привычки, хобби, манеру одеваться. На самом деле это очень серьезная тема, из подобных вещей и складывается объемный образ. Например, я знаю, что любой хоккеист, будь он взрослым, популярным или еще только начинающим, зеленым, носит как минимум вот такой толщины цепочку и вот такой крест. Это неотъемлемая часть имиджа. Или хорошие часы, машина дорогая. Ребята очень трепетно к этому относятся. На «Молодежке» я даже сначала выступал в качестве консультанта, потому что со многими хоккеистами лично знаком, подсказывал, как они себя в жизни ведут, как одеваются. С Илюшей Никулиным, капитаном московского «Динамо», мы дружим уже много лет, как и с Сашей Овечкиным — я его тринадцать лет назад в НХЛ провожал. Кстати, в свое время я сказал Никулину: «Илья, заканчивай носить „Луи Витон“, это, прости за каламбур, уже просто моветон». А на самом деле сумка «Луи Витон» для хоккеиста — все равно что пачка для балерины. И это такие лайфхаки, которые надо запоминать и брать на заметку.
— Съемка закончится, а цепочка останется?
— Это режиссера Сергея Арланова цепочка и его же крест, который он любезно мне одолжил на время съемок. И хотя украшение прижилось, дальше носить его не хочу. Так что отдам с удовольствием по окончании проекта. Крестами же вообще нельзя меняться.
— Зато, наверное, останутся умения и навыки, полученные на съемках.
— Я играл в футбол и хоккей при ЖЭКе на проспекте Вернадского еще с раннего детства. Был там такой энтузиаст своего дела, собрал дворовых пацанов. И в коробке при ЖЭКе мы гоняли летом в футбол, а зимой в хоккей. Там я встал в первый раз на коньки. Так что, придя в «Молодежку», уже обладал некими базовыми навыками. Конечно, сейчас мои умения вышли на другой уровень — перед каждым сезоном у нас месяц-полтора идет подготовка. Но мне попроще: я же не играю действующего хоккеиста в отличие от моих молодых коллег. Им-то приходится по двенадцать часов в день на коньках кататься… Но это даже по кайфу, веселее, чем длинные монологи учить. А у нас как начинается сезон, мой герой Сергей Макеев начинает очень много говорить. Зритель-то видит этот монолог раз в серию, а мы снимаем в день иногда по двенадцать–пятнадцать сцен, поэтому ребята мне не завидуют. Но, с другой стороны, это тоже полезно — память тренируется. Так что навыков у меня именно по этому проекту не так много появилось. Вот в других картинах — да. Приходилось мне учиться собирать и разбирать оружие, водить танкер, паровоз, теплоход, боевую машину десанта. В том и интерес профессии, что новые сферы для себя открываешь.
— Увлечение парашютным спортом у вас тоже благодаря какой-то картине появилось?
— Нет. Я им начал заниматься еще в девяностые годы, когда учился в старших классах школы. У нас был такой пионервожатый по имени Сергей, потом он стал моим другом. Именно он научил меня укладывать парашют, отвел на аэродром «Волосово», где мы совершили свои первые прыжки. А потом уже я вернулся в этот спорт в 2005 году, прошел программу обучения AFF. Это своего рода «золотой стандарт», принятый во всем мире. Благодаря ей освоил технику свободного падения и управления парашютом с куполом типа «крыло». Сейчас я приезжаю на аэродром просто для себя, чтобы почувствовать яркие эмоции, словить адреналин. Отлично отвлекает от бытовых проблем и неурядиц. Страх у человека — прекрасное животное чувство. И время от времени надо его испытывать. Восемьдесят процентов людей идет в парашютный спорт именно за адреналином. Потом кто-то находит для себя там работу, кто-то — смысл жизни. Для меня аэродром как дача, где можно отдохнуть, пообщаться с друзьями. Там всегда можно остаться на ночь — есть гостиница, или вообще приехать туда с палаткой.
— Адреналина, наверное, с каждым разом все больше требуется?
— Да, ведь ко всему привыкаешь. Когда кончается страх, можно уже заказывать оркестр и деревянный макинтош. Как объяснить? Небо как плен, затягивает. Туда попадаешь и остаешься навсегда. Уже прыгаешь не один раз в день, а пять, десять — насколько хватает возможности и сил.
— Ни разу не возникало мысли, что пора завязывать с опасным хобби?
— Я очень трезво отнесся к этому занятию, когда родились дети. Даже перестал встречаться с друзьями, не говоря уже о том, чтобы сто километров проехать до аэродрома и остаться там на два дня. На три года я сознательно прекратил прыгать, потому что появились другие жизненные приоритеты. Любой технический вид спорта — достаточно дорогое удовольствие. И тратить семейный бюджет на хобби, когда у тебя двое маленьких детей, безответственно, на мой взгляд. Сейчас мои ребята уже подросли, и мы всей семьей ездим на аэродром. Полазить по самолетам — любимое занятие моих малышей. Они с удовольствием играют там с другими детьми, ведь многие с семьями приезжают. Выходишь с парашютом на линию старта и видишь мам, отцов, карапузов в колясках, которые провожают в небо своих. Это такая территория единомышленников, людей, увлеченных одним делом. А костры, песни, шашлыки и рыбалка — все это можно осуществлять параллельно с парашютным спортом. Здорово, что остались хоть какие-то островки, где можно получить удовольствие от живого общения. Мы же сейчас все с гаджетами в соцсетях сидим. Хорошо, если люди раз в полгода друг к другу в гости выберутся. Говорят: надо чаще встречаться. Ребята, а кто вам мешает? Мне, например, неинтересно тупить в эту адскую машинку, смотреть, кто что на завтрак ел и кто в каком наряде на красной дорожке появился. А здесь ты видишь глаза собеседника и слушаешь анекдоты, рассказанные вживую.
— Вы заговорили про своих детей, Сашу и Веронику. Они ведь были для вас долгожданными. Помните эмоции, которые испытали, когда Ирина сообщила радостную новость, что вы все-таки станете родителями?
— Можно сказать, это была двойная эмоция: сначала нам сказали, что будет двойня. А потом, когда на УЗИ приехали, доктор говорит: постойте, а кажется, там трое… И вот когда я уже начал потихонечку по стеночке сползать, она «успокоила»: показалось. Ну какие чувства? Нормальные человеческие, слезы радости на глазах, идиотская улыбка во весь рот. Мне кажется, в такие моменты мужик становится мягким, эмоциональным существом, вся женская сущность, в нем запрятанная, наружу выползает. Помню, мы с Ирой хохотали, радовались, строили планы, как будем детскую обустраивать, что купим в первую очередь.
— Насколько далеки оказались представления о роли отца от реальности?
— Я думаю, большинство мужиков, за исключением отцов-одиночек, все-таки играют эту роль. У кого-то это воспоминания о том, как их воспитывал отец, у кого-то дедушка или дядя со стороны. Многие роль отца «учат»: читают разные заумные книги по психологии, воспитанию детей. Вот спроси любого мужика: на что он опирается в воспитании своих отпрысков? Ни один не скажет, что на собственные инстинкты. А почему? Да потому, что мы сами про них забыли. Мы читаем труды каких-то психологов, берем на веру опыт человека, которого в глаза не видели. А если углубиться в биографии этих знаменитых психологов-астрологов — окажется, что половина из них покончили жизнь самоубийством или в психушке лечились. Я начинал читать, потом понял, что большинство рекомендаций — полный бред. Жену спрашиваю: «Ты вот штудируешь книгу этого автора, ты хоть знаешь, как он жил, скольких детей воспитал? Вообще что-то про него знаешь?» — «Нет». Зачем тогда его читать? Поезжай лучше куда-нибудь в Брянскую область, встреться с многодетной семьей, посмотри, как эти люди воспитывают своих детей. Вот они живут по инстинктам, там необходимо, чтобы ребенок с раннего детства самостоятельным был, к труду приобщался, родителям помогал, а от нас комфорт и цивилизация многое закрывают. Надо хоть иногда к природе возвращаться: ходить по траве босиком, чтобы тебя пчела укусила, сквозняк продул. А не в какие-то схемы надуманные себя и своего ребенка загонять.
— То есть в воспитании детей вы исключительно инстинктами руководствуетесь?
— Не на сто процентов, но к каждому ребенку должен быть индивидуальный подход. Точно так же, как сына и дочку надо воспитывать по-разному. Мы с самого раннего детства не относились к ним как к детям, а именно как к девочке и мальчику.
— А сейчас Саше и Веронике уже пять лет. Говорят про мистическую связь между двойняшками. Вы что-то подобное замечаете?
— Само их появление на свет было связано с мистикой. Так случайно не происходит. Пять лет мы с Ириной их ждали, вымаливали, ездили по святым местам. И если проанализировать все, что мы тогда делали, то даже мурашки по коже пробегают, насколько все было предопределено. И знаки нам тогда подавали, что детей будет двое. Только не сразу мы их смогли «прочитать». Вот хотя бы одна история. Как и мы, мой приятель Дима с женой вымаливали дочь. И, как и мы, ездил по святым местам, в Иерусалим. И как-то я его спрашиваю: «Дима, а вы с Ольгой вдвоем к Стене плача ходили?» — «Нет, Ольга одна». А наших записочек было две — на мужской и на женской стороне. И то, что у нас родились двойняшки, не совпадение, не случайность. Да, безусловно, между ними прочная связь. Сашка где-то один гуляет, а Вероника уже проявляет беспокойство. Мы смотрим на них и понимаем, что она будет всю жизнь носиться с братом как с писаной торбой: защищать его, оберегать. На самом деле мне не очень нравится, что Сашка растет флегматичным мужичком в женском царстве. Но вокруг него действительно одни дамы: мама, две бабушки, сестра, и даже кошка — и та женского пола. И все его любят и за ним ухаживают. Он как в малиннике живет.
— Не стараются пока Саша с Вероникой дистанцироваться друг от друга?
— Нет, я этого не замечаю. Случаются какие-то мелкие стычки на уровне «моя кукла!», «моя машинка!», но серьезных разногласий между ними нет. Вместе это банда! Расскажу смешной случай. Как-то раз мы с женой отпросились вдвоем в кино и оставили их с бабушкой. И уже в дверях я услышал фразу: «Вот вы не слушаетесь, а папа с мамой вас преду-преждали, сейчас я их назад-то верну». А Вероника отвечает ехидно: «Бабуля, а ты хорошо подумала? Они же все равно потом уйдут, а мы-то останемся…» Я очень смеялся. Вероника у нас заводила. Причем если Сашка очень прямолинеен, «в атаку, за мной!», то Вероника подходит к делу с дамской хитростью и дипломатией: спокойно всех организует, и все в итоге следуют за ней. Они очень разные. Сашка раздолбай у нас, частенько приходит домой с ободранными коленками. Хотя и Вероника недавно с самоката навернулась, я очень испугался. В общем, скучать не приходится.
— В ком-то из детей себя узнаете, свои черты?
— С этим тоже очень забавно. Нам с Ириной подарили на свадьбу компиляцию моего и ее детского фото. Оба снимка были сделаны на Новый год. Мы стоим вдвоем спина к спине, я в каком-то новогоднем колпаке, а Ира держит на руках кролика. Все, кто в гости приходит, спрашивают: а вы что, знакомы с детства? И еще отмечают, что мы очень похожи внешне. Вообще, психологи утверждают, что, если между супругами есть внешнее сходство, это двадцать процентов успешного брака. Вы, что называется, нашли свою половинку. А если по примеру этого снимка так же, спиной к спине, поставить Сашу и Веронику, возникнет то же ощущение, что это одно лицо. Я недавно в Инстаграме выставил фото семьи на рыбалке, и люди писали в комментариях про Сашку: «Мордашка-то папина!». А Вероника у нас хамелеон: неделю она может быть похожа на меня, неделю на Иру. Причем, как мне кажется, она делает это специально. (Смеется.)
— Говорят, что дочка всегда папина принцесса…
— Да, так и есть. Моя принцесса, фея Динь-Динь. Подойдет, обнимет — и сердце тает. А сын должен за нежностью и любовью идти к матери. К отцу он должен обращаться по делу либо с какой-то проблемой, которую не может решить.
— Сурово у вас все.
— Да, я никогда с ними не сюсюкался, разговаривал как со взрослыми людьми. И бабушкам строго-настрого запрещал всякие «муси-пуси». Поэтому Вероника уже в год и восемь месяцев заговорила нормальным языком, четко выговаривала все буквы и строила нормальные логичные предложения. Я не лютый зверь и понимаю, что в какие-то моменты с детьми надо быть жестким, в каких-то — проявлять мягкость, но даже логопед в школе-студии МХАТ предупреждал меня: никогда с ними не сюсюкаться, малыши должны слышать нормальную речь. Тогда они быстрее и говорить научатся, и мыслить.
— В одном интервью вы рассказывали, что отец воспитывал вас как мужчину. А что сейчас можно вкладывать в это понятие?
— Как минимум мужик должен уметь делать что-то по дому: починить, построить, приколотить, копать землю лопатой, не говоря про то, чтобы лампочку поменять. С этим уже даже любая женщина справляется, потому что многие мужики не умеют. Или лень им, или не хочется время свое тратить — пусть лучше жена вызовет еще одного «мужа на час». Печально все это.
— Вы сына учите домашним делам?
— Конечно. Он мне помогает на участке траву косить. Я калитку сделал, а дети ее красили вместе со мной. Если надо полить цветы — пошли поливать. Не лишаю их детских игр, и мультики они смотрят, но когда надо что-то сделать по дому — всегда готовы. У Сашки есть свой маленький набор инструментов, который он тут же достает, когда я принимаюсь что-то чинить. И не важно, пойдет ли он дальше вешать со мной этот карниз, главное — он открыл свой ящичек. Пусть в свои четыре года он даже две минуты потратит на это дело — хорошо. Он видит, что отец, мужчина, решает какую-то проблему по дому. Мама попросила нас повесить вешалку — пожалуйста, она висит. А если сын и сам принял хоть какое-то участие в процессе — еще лучше.
— А отношение к женщине сын видит? Папа еще приходит домой с цветами?
— Безусловно. Цветы в доме периодически появляются, не только по праздникам. И Саша знает, что по правилам этикета он, как мужчина, должен пропустить даму вперед. За исключением лифта, куда мужчина входит первый, поскольку это место повышенной опасности.
— Сейчас у многих скептическое отношение к браку. Что вы по этому поводу скажете?
— Хорошее дело браком не назовут. (Смеется.) А кроме шуток, это серьезная, тяжелейшая работа. Не по исправлению себя, а по адаптации друг к другу. Мой уважаемый коллега и новый художественный руководитель «Табакерки» (Московский театр Олега Табакова, — Прим. авт.) Владимир Машков апеллировал к Толстому: человек текуч и потому может меняться. Я с этим не соглашусь: люди не меняются. Что генами заложено и воспитанием родительским в детстве, то и прорастет. В течение жизни человек накапливает опыт, знания, но его суть, стержень остаются неизменными. Под текучестью, как мне кажется, классик понимал умение приспосабливаться, искать компромисс. И в браке это очень важная штука. Если ты не дурак, не будешь разрушать то, что сам же создал. И еще требуется огромное терпение — тоже великая вещь и помощник. Терпеть волосы на раковине, незакрытую зубную пасту, невымытую посуду — если любишь человека. Разумеется, есть вещи, на которые закрывать глаза нельзя, но какие-то бытовые косяки всегда можно простить. Я не говорю, что у нас с Ириной все было идеально, вы даже не представляете, до чего у нас доходило порой.
— А вы аккуратист в быту?
— Нет, я раздолбай. Но я приучен за собой ухаживать: могу себя кормить, обстирывать и содержать дом в чистоте. В этом смысле я не зависим от бабы. И благодарен за это своим деду и отцу — они были для меня примером.
— Вы с Ириной женаты уже десять лет. Определили для себя формулу успешного союза?
— Спустя десять лет брака я могу сказать своей жене без всякого лукавства: «Ты у меня умная, красивая, замечательная женщина, которую я безумно люблю». Я не хочу сейчас раскрывать, за что именно. Недавно Ирина даже на меня обиделась: когда в телепередаче мне задали вопрос, за что вы любите свою жену, я не стал отвечать. А может, я просто не хотел рассказывать об этом всей стране? Главное, что я знаю за что. А другим, и даже самой Ирине, это необязательно. Ей нужно лишь наслаждаться результатом моей любви. Вообще, мы с ней недавно вывели формулу идеальных семейных отношений — в браке женщине важно слышать от мужа три слова: «люблю», «куплю», «поедем»; а мужчине от жены: «Ты у меня молодец!» Так и живем. (Смеется.)
Комментарии