Наш колумнист Анна Петрова посмотрела несколько выпусков популярных ток-шоу на тему домашнего насилия и узнала, что можно «довести» мужчину до того, чтобы он держал тебя в сексуальном рабстве или, например, зарезал. О том, почему такие рассуждения до сих пор возможны, — в этой колонке.
Жизнь заставила — пришлось посмотреть несколько выпусков ток-шоу «Пусть говорят» и ему подобных. Не знаю, совпадение это или обычный порядок вещей, но все они как-то прям рядком так или иначе были посвящены теме насилия над женщинами.
И традиционно риторика этих передач была в таком ключе: «не все так однозначно» и «давайте-ка просеем жертву через ситечко, найдем, чем спровоцировала».
Например, одной из последних тем обсуждения стало убийство девушки-блогера. Сама тема передачи звучала как «История содержанки». То есть несложно заметить, что уже само название с ходу настраивает зрителей против героини: общеизвестно, что слово «содержанка» несет в себе негативную коннотацию, а в этом случае еще и смещает акцент с преступления и преступника на жертву, как бы подчеркивая, что она сама та еще штучка.
В передаче, посвященной девушке, которая обвиняла мужчину в том, что он продержал ее пятьдесят пять дней в сексуальном рабстве, как козырь против героини редакторы вынули из рукава видео, на котором девушка танцует полуобнаженной на шесте.
Присутствующая в студии в качестве эксперта Анастасия Волочкова обратилась к тому самому парню с вопросом: зачем вы, такой симпатичный молодой человек, опускаетесь до уровня стриптизерш и эскортниц, вместо того чтобы найти себе нормальную девушку?
Страшно слушать (особенно из уст Волочковой, ага), как стриптизерши и эскортницы оказываются людьми второго сорта, с которыми можно делать все что угодно — заплатил же.
Мы уже не раз говорили о том, как общество обвиняет женщин, ставших жертвами насилия. И если даже в обычной ситуации сквозь лупу рассматривают ее поведение и длину юбки, то что уж говорить о случаях, когда женщина относится к не очень одобряемой социальной категории. Выходит: если ты содержанка, блогер, публикующая откровенные фото, или работница эскорта, то вполне логично, что тебя порубили на куски и сложили в чемодан?
В выпуске об убийстве девушки-блогера эксперты говорили о том, что эта история должна стать уроком для всех девушек: мол, нечего выставлять себя на всеобщее обозрение и вести неоднозначный образ жизни.
(Почему никто никогда не говорит о том, что история должна стать уроком для мужчин: мол, нечего убивать девушек, даже если вам кажется, что можно?)
В выпусках о сестрах Хачатурян как аргумент против них выдвигали тот факт, что на фотографиях они «накрашены, улыбаются»
В выпуске, где обсуждали историю, когда мужчина чуть не выбросил из окна свою полугодовалую дочь, все дружно осуждали мать ребенка, аргументируя это тем, что не нужно было рожать от такого мужчины, а где были ваши глаза, а чего теперь удивляться, что ж вы за мать такая.
Понятно, что здесь все построено на том, чтобы натравить друг на друга два противоположных лагеря и устроить шоу, но тем не менее именно так и думает большинство. Чтобы понимать, каков средний градус по больнице, я читаю огромное количество обсуждений, споров и комментариев. И действительно, мнение «сама виновата» продолжает оставаться одним из самых популярных.
Притом речь идет не о мнении неких анонимных пользователей сети с аниме на аватарке, а о высказываниях вполне себе уважаемых товарищей. Вот, например, заявила, что именно «неправильный образ жизни», который ведут девушки, провоцирует мужчин их насиловать, что «недопустимо девушке принимать алкоголь, этим она спровоцировала, а потом мужчина сидит за изнасилование», что женщины должны отвечать за действия насильников над ними.
Или вот на днях мужчина в комментариях уверено вещал о том, что в домашнем насилии виновата иждивенческая психология женщин. Поэтому из них получаются отличные жертвы, а вот если бы они пошли работать и стали самостоятельными, то никто бы их не бил и не унижал.
Жертвы насилия — женщины — виноваты всегда и во всем сами. Виноваты, если терпят, виноваты, если пытаются защищаться, виноваты, что недостаточно сильно сопротивлялись и недостаточно громко звали на помощь, виноваты, что надели не то и пошли не туда.
А еще, когда разговор заходит о насильниках и домашних тиранах, очень часто можно услышать такое мнение: так, а кто их такими воспитал? Матери. Все, круг опять замкнулся на женщине.
Но ребенок не растет в вакууме только с одной лишь матерью.
Тема насилия и обвинения жертв любопытно перекликается с историей, случившейся в гомельской школе. Какое-то невероятное количество комментирующих без капли сомнения встало на сторону учительницы, утверждая, что ее просто довели.
Возможно, все это — из нашего непростого детства, когда в большинстве случаев за проступком всегда следовало наказание, чаще физическое, а если и нет, то в любом случае довольно травматичное вроде запирания в темном туалете. Но сегодня же мы живем в другое время, когда не стыдно сходить к психологу или психотерапевту, когда существует огромное количество информации о том, чем чревато насилие и что делать, чтобы обойтись без него.
Посмотрите новости. Партнер ударил кулаком в лицо свою партнершу по танцам; юноша изрезал ножом семнадцатилетнюю девушку за то, что она сказала «нам лучше расстаться»; мужчина ударил прохожую, чтобы просто выместить злость; мужчина изнасиловал спешащую на вызов врача; мужчина пришел к жене на работу и зарезал ее ножом. Ничего специально не ищу, просто навскидку вспоминаю все, что всплывало в новостях за последнее время.
Насилия очень много.
Можно ли увидеть связь между насилием по отношению к ребенку и всеми этими историями? А разве это не звенья одной цепи?
Разве реагируя насилием на детский проступок, мы тем самым не показываем ему, как нужно и как можно? Разве не показываем, что это нормальный, разрешенный, действенный способ решения проблемы? Ну если уж тебя довели.
И описанные в начале истории, и оправдание насилия по отношению к детям аргументом «довели» связаны очень просто. Получается, что в определенных обстоятельствах насилие разрешено. Его можно заслужить.
И когда мы говорим «не все так однозначно» и «давайте выслушаем вторую сторону», мы только подтверждаем тот факт, что в определенных обстоятельствах насилие оправдано. Когда мы не реагируем однозначным «нельзя», а начинаем разбирать поведение жертвы, мы тем самым признаем, что в определенных обстоятельствах насилие действительно можно заслужить.
Но в отношении насилия нет никакой второй стороны и все очень даже однозначно.
Недавно на тему того, как бьют детей в России. И это тот редкий случай, когда можно не обращать внимания на то, что речь идет о чужой стране, потому что как раз в этом вопросе все мы несем тяжкий груз советского наследия. И нести нам его, похоже, еще очень и очень долго.
У меня есть родственница, женщина «старой закалки», воспитанная ремнем и воспитавшая ремнем, с которой мы ведем долгие беседы о том, что сейчас-то мы другие, о недопустимости насилия и обвинения жертвы. Она со мной во всем соглашается и уверенно кивает. А потом мы идем по улице, а перед нами пара, в которой женщина что-то очень долго, нудно и недовольно высказывает мужчине. На что моя родственница говорит: «Такую можно унять только кулаком в челюсть».
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Комментарии