С Квентином Тарантино на съемках
сериала «Шпионка». 2001 г.
«В Лас-Вегасе ночевал в парке, на лавочке. Только с гигиеной было плохо. Чтоб помыться, я в чужие бассейны нырял прямо в одежде: быстро сполоснулся и бежать, пока собака за задницу не укусила. Я оптимист. Каждый день ждал: вот-вот что-то случится и я стану самый крутой и офигенный… Хотя и по-английски не говорил толком, лишь со словариком», — вспоминает американский и российский актер .
— Игорь, у вас удивительная судьба
— Нет, что буду сниматься в Голливуде, конечно, я не мог вообразить. В детстве я занимался спортом и видел себя — ну самое большее — тренером… Мечтал как-нибудь попасть за границу. У меня отец в свое время выписывал цветной глянцевый журнал «Америка» — я его все время смотрел и, конечно, мечтал. Все эти машины, улицы, фонари… А еще, когда мне было лет двенадцать, я поехал к маме на работу, в Институт патентной информации. И в районе метро «Новокузнецкая», у какой-то помойки нашел Playboy, на обложке которого красовалась роскошная девушка с голой грудью. Фантастическая находка! Я засунул журнал под пальто, принес домой и спрятал. Потом он пропал. Видимо, родители обнаружили…
— Ваши родители подталкивали вас к какой-то определенной карьере?
— Мама нет. А отец хотел, чтобы я пошел по его стопам и окончил институт связи. Он сам занимал в Министерстве связи высокую должность — чуть ли не начальника или замначальника почтовой связи СССР. Но я смешал все карты. Пытался поступить в Плешку — Плехановский институт, но не получилось, попал в армию. Я служил в Кубинке, в спортроте, куда брали спортсменов, чтобы те выступали за Вооруженные силы СССР в разных видах спорта. Это был такой филиал ЦСКА. Я прекрасно служил, у меня появился очень хороший друг, и поныне мы близко дружим — Гриша Чекалин, циркач. У нас в роте еще были акробаты, эквилибристы. Они мне так много рассказывали про цирк, что я загорелся. Цирк — это и поддержание спортивной формы, и яркая насыщенная жизнь, и возможность поездить по городам Советского Союза. А если повезет, и за границу выехать.
В то время «артист цирка» — это звучало! Приезжаешь в какой-нибудь город, знакомишься с девчонкой, говоришь: я работаю в цирке, и у нее глаза как блюдца: да ладно, не может быть, а пригласи в цирк. В каждом городе романы, в тебя влюбляются девушки, ты влюбляешься. Когда молодой — это прекрасно. И с ребятами знакомишься, вы становитесь друзьями, едете на рыбалку, на охоту… Я участвовал в номере «Акробаты с велосипедами», был нижним, то есть стоял в основании перевернутой пирамиды, по мне все остальные взбирались наверх. И побывал я практически во всех городах Советского Союза, не каждому человеку это удается. Чуть ли не в Уссурийской тайге мы ставили шапито. Ведь шапито — это удобно: где поставишь, там и выступаешь.
«Мажор» — проект мирового уровня.
Жду не дождусь, когда отменят ограничения и мы четвертый сезон
будем снимать». С Павлом Прилучным и Дмитрием Шевченко в сериале
«Мажор». 2014 г.
А потом я попросился в номер «Воздушный полет Вадима Станкеева». Им как раз нужен был ловитор — человек, который висит вниз головой и ловит акробатов, пролетающих мимо. Внешне все выглядит красиво. Но цирк — очень тяжелая штука, это ежедневные многочасовые тренировки, это травмы… За время работы в советском цирке и в Cirque du Soleil я перенес девять операций под общим наркозом: у меня переломаны колени, плечи, локти, шея, спина. Блин, да у меня все переломано! И сейчас, с возрастом, это дает о себе знать. Засыпать тяжело, потому что ноет все...
— Но зато цирк действительно дает много возможностей. Расскажите, как вы поехали за границу.
— Мы практически во всех странах мира побывали с этим полетом. Но самая запоминающаяся поездка — первая, в Израиль. До этого между нашими странами 40 лет не было отношений. Первыми, кто туда полетел, были советский цирк и . В итоге вместо запланированных трех месяцев мы пробыли там полгода. Сначала работали, а потом три месяца бесплатно отдыхали до отъезда в Европу, где должны были выступать.
В Тель-Авиве мы работали на самой большой площадке — во Дворце спорта. И там на лестнице выстраивались очереди из желающих забрать нас к себе домой в гости. Ты приходишь — вокруг тебя собирается человек 40—50, столы накрывают, расспрашивают, как там в Советском Союзе, что происходит. В общем, гостеприимство на высшем уровне! А сначала, когда мы туда приехали, испугались — все же с оружием ходят. Потом мы поняли, что просто там все люди — военнообязанные. Это было смешно: знакомишься с девчонкой, идешь с ней куда-то, в ресторан или на пляж, а у нее автомат на плече. Автомат положили, разделись, пошли купаться.
После Израиля уже особо так ничего не впечатляло. Европа? Ну, Европа вся одинаковая: Бельгия, Голландия, Франция, Германия — это в принципе все одно и то же. А Америка размахом меня впечатлила, мощью…
— Как вас принимали в Америке?
— Отлично принимали, на ура просто. Атланта была фантастически красива. Лос-Анджелес впечатлил, конечно: масштаб, широченные улицы… После уже другой продюсер повез нас в Лас-Вегас, хотел устроить где-то в казино работать. У него не получилось, и он нас бросил. Мы зависли в Америке, и «Союзгосцирк» нас пытался вытащить. Жили мы странно, как в отпуске — в казино нас бесплатно кормили, мы купались в бассейнах, которые там в каждом отеле, загорали, гуляли по городу. Такая прекрасная жизнь. У меня стали появляться самые разные знакомые, которые предлагали остаться. И было жалко уезжать, мне так нравилось в Лас-Вегасе! Я был уверен: все устроится, я найду работу. Но я не знал, что со своей визой имею право работать только с советским цирком…
«В СССР на видиках я смотрел
фильмы про Индиану несколько раз за вечер. Это фантастика —
сниматься в легендарной серии у легендарного режиссера. Словно
сказали: вы летите в космос!» С Харрисоном Фордом и Кейт Бланшетт в
фильме «Индиана Джонс и Королевство хрустального черепа». 2008
г.
У меня было 20 долларов, которые мне дал Саша Бондарев, народный артист РСФСР, руководитель аттракциона «Масленица». Он спросил: «Ты что, действительно решил остаться?» Я говорю: «Да, Саша, я хочу попробовать. В Москве работы нет, контрактов никаких». И он дал мне 20 долларов, потому что у нас к тому времени ни у кого вообще ни копейки не осталось. Но Лас-Вегас — это такая штука… Когда ты познаешь этот город, там можно существовать. В каждом казино есть бесплатное питание для туристов. Там вам всегда дадут кусочек пиццы, попкорн в стаканчике, сосиску или бокал пива. Потому что надо, чтобы турист зашел в казино, а там, может, он еще и поиграет. В общем, я знал, где поесть. А можно было даже какие-то денежки найти в казино — кто-то, например, 25 центов обронил. Нашел четыре монетки — вот тебе доллар. На доллар пошел купил дешевых сосисок и батон порезанного хлеба. И все. Одну сосиску между двумя кусками хлеба положил, съел — вроде бы наелся. Я живучий.
— А где вы ночевали?
— Там полно парков, полно лавочек, погода шикарная. В Лас-Вегасе ночью лучше, чем днем, потому что ночью тепло, а днем жарко. Многие так и живут. Только вот с гигиеной было плохо. Чтоб помыться, я в чужие бассейны нырял прямо в одежде: быстро сполоснулся и бежать, пока тебя собака за задницу не укусила. У меня не было уныния. Я не думал, что не смогу вернуться к нормальной жизни. Я оптимист. Каждый день ждал, что вот-вот что-то случится и я стану самый крутой и офигенный… Хотя я и по-английски не говорил толком, только со словариком. Меня пожалела одна хозяйка маленькой гостиницы, разрешила мне убираться на территории по вечерам без разрешения на работу, подметать, собирать окурки. Платила мне пять долларов в час. И впоследствии разрешила там жить, дала комнатку. Я и бассейн чистил, помогал ей...
С Харрисоном Фордом и Карен
Аллен
Один раз случайно зашел в казино, смотрю, там танцоры репетируют. Огромная сцена, красивые девчонки, мальчишки, все в костюмах, свет красивый. Залез я под стол и смотрел на эту репетицию, пока охранник не начал меня выгонять: «Ты кто?» Я ему говорю: «Да ладно, дай посмотрю. Москоу цирк, русо туристо». Это услышал Тед Лоуренс, известный продюсер, который поставил очень много мюзиклов и на Бродвее, и везде по миру. Он среагировал на «москоу цирк» и подозвал меня к себе. Тогда во всех газетах писали о скандале с московским цирком, который бросили американские продюсеры. И вот он говорит: «Московский цирк? А что умеешь? Можешь девчонку поднять?» Я как-то на пальцах ответил, что могу. Пригласили меня на сцену. Я поднял девочку, стал ее крутить-вертеть. Американцы обалдели. У них так не мог никто. И все, мне предложили работу. Шоу называлось «Вход в ночь».
С Александром Дьяченко и Джерардом
Батлером на съемках фильма «Хантер Киллер». 2018 г.
В нем участвовали певцы, танцоры, были показы моделей. Я участвовал практически во всех номерах. Первая зарплата — 700 долларов в неделю. Этого хватало, только чтобы еле-еле концы с концами свести. А тут вокруг красивые полуголые девчонки ходят, зрители тебе аплодируют, сцена сумасшедшая… Потом кто-то из знакомых сказал, что в самый грандиозный мюзикл ищут исполнителя главной роли — Самсона. Я боялся идти. А мне партнерша говорит: «Давай я с тобой пойду, покажем наш номер «Адажио». Мы показали, и все офигели. Я тогда был в очень хорошей физической форме: крепкий, большой, но не культурист. То, что им нужно! К тому же Самсон должен совершать всякие акробатические действия с Далилой — Делайлой, как они говорят. Ее нужно опускать, поднимать, подкидывать, ловить. А я все это как раз и показал. И меня взяли.
— Билборды с вашим изображением везде были…
— Да. Я сразу стал узнаваемым. В газетах писали: «Русские идут!» Это сейчас Лас-Вегас сильно вырос, а в то время в нем проживало 250 тысяч, не больше. Меня там знали практически все. В клубах, в магазинах, в ресторанах все здоровались. По улице идешь: «О, Игорь, привет, как дела, как шоу?» Обстановка домашняя.
— А где вы жили?
— Снял жилье. Но не сразу. Они мне дали гонорар вперед, и я первым делом проиграл пять тысяч долларов. До следующей зарплаты жил в машине. У меня была огромная машина, кресла внутри бархатные, как диваны, там человека четыре могли спокойно спать. Умываться и чистить зубы я заходил в казино. А когда приезжал на репетицию, мылся в душе. Ну а получив вторую зарплату, я снял квартиру. Самсона я играл пять лет. Параллельно много снимался в рекламе разных брендов: джинсы, трусы, часы, машины. А реклама — это мини-кино. И я почувствовал, что мне это интересно. Потом в стрип-клубе я случайно познакомился с Тедом Фоксом — это известный голливудский продюсер. Он пошел в клуб отдохнуть, я тоже.
Сижу и чувствую, что на меня постоянно смотрит какой-то парень. Я напрягся, думаю: «Ну, надо домой валить». А он подсел и говорит: «Слушай, это не ты Самсона играл в шоу? Клево, я только что смотрел». Ну и разговорились, я спросил: «А ты что делаешь?» — «Продюсер. Кино снимаю». И я в шутку предложил: «Может, меня снимешь?» Он подумал секунд тридцать и говорит: «Давай. Скоро я снимаю комедию «Обезьяньи проделки», и мне нужен охранник в школе, над которым дети издеваются. Работы на две недели. Возьмешь отпуск?» — «Возьму!» Охранник по сценарию тупой, неловкий, так что чем хуже его сыграешь, тем лучше. Поэтому то, что я непрофессионал, никого не смутило. Сниматься мне понравилось, и Тед посоветовал идти учиться: «У вас в Неваде университет, там есть актерская школа. Запишись». Я так и сделал. А вскоре я из мюзикла перешел в Cirque du Soleil. Учился параллельно.
Джонни Депп и Анджелина Джоли в
фильме «Турист». 2010 г.
— Почему вы ушли из мюзикла, который вас прославил?
— Я всегда делаю только то, что мне нравится. Играть Самсона мне надоело, а цирк меня манил. Да, платили там гораздо меньше, чем в мюзикле, и там я не был такой звездой… Американцы удивлялись: как можно уйти с места, которое тебя кормит? Но я русский, у меня другая душа, мне все время нужно что-то интересное, что-то новое. Я не мог одно и то же делать много лет подряд. Просто устал. А когда я увидел Cirque du Soleil — с ума сошел! Это сказка, магия, уровень фантастический… Я был знаком с одним из хореографов — Пашей Брюном, он мне предложил перейти к ним в воздушный полет. Я ни минуты не сомневался! Те годы, что я проработал в Cirque du Soleil в Лас-Вегасе — самые счастливые в моей жизни.
— При этом вы снимались в Голливуде. Первой вашей большой работой стала роль в фильме у Клинта Иствуда «Кровавая работа»…
— Ну а куда идти, если хочешь в кино сниматься? Только в Голливуд. Четыре часа от Лас-Вегаса — Лос-Анджелес. Ты просто садишься в машину и едешь, находишь агентство, куда возьмут, и тебя отправляют на разные пробы. Вот и к Клинту Иствуду я пришел на пробы, как и тысячи других людей. И мне повезло. Иствуд замечательный человек, замечательный партнер, гениальный режиссер. И он легенда! Вот пример: до этого я снимался с Тарантино в сериале «Шпионка». Он в перерыве предложил: «Слушай, пойдем кофе попьем». И вот мы выходим на улицу и направляемся в кафе. Люди видят Тарантино и говорят: «О, привет!» Он тоже со всеми: «Привет, привет!» Как-то все спокойно. Но когда выходит на улицу, люди, как кролики перед удавом, замирают. Собирается толпа… Потому что культовая личность!
«Конечно, я не мог вообразить, что
буду сниматься в Голливуде. В детстве я занимался спортом и видел
себя — самое большее — тренером». С Владимиром Орловым в фильме
«Турист»
— Вы перед ним тоже замирали, как кролик перед удавом?
— Нет, меня цирк раскрепостил. И к тому же Иствуд — профессионал высочайшего уровня, он не дает тебе шансов впасть в анабиоз. Он очень хорошо объясняет: «Игорь, давай попробуем вот так». Правда, у меня не все получалось. Мне надо было его бросить так, чтобы он пролетел приличное расстояние и упал на диван. И я его бросал, но аккуратненько, нежненько. Жалел. А потом он мне говорит: «Ты чего со мной как с девочкой? Ну-ка швырни меня нормально!» В итоге он отлетел метров на шесть…
«Вий 3D» снимали лет пять
примерно. Ездили в экспедицию в Чехию, там жили и снимались в
замке. Я люблю такое кино — костюмированное, с превращениями…» 2014
г.
— И вот вы стали «самым лучшим плохим парнем в Голливуде»…
— Я им не стал, просто так меня назвал после фильма «Индиана Джонс и Королевство хрустального черепа», где я играл полковника Довченко. Спилберг снимал фильм о фильме. Когда ты покупаешь диск «Индиана Джонс...», там есть второй диск, где показано, как снимался фильм, интервью со всеми. И вот Спилберг, когда его спрашивают про меня, говорит: «Игорь — это самый хороший плохой парень». Я не знаю, как сейчас, а на тот период так и было, потому что меня все хотели видеть в разных фильмах плохим парнем… Вообще, удивительная история. Я в Советском Союзе на первых видиках смотрел предыдущие фильмы про Индиану по несколько раз за вечер. Это фантастический поворот — сниматься в легендарной серии у легендарного режиссера. Словно вам бы сейчас сказали: вы летите в космос. Вот я вдруг полетел в космос!
Когда меня утвердили, я не мог поверить, что буду работать со Спилбергом, с Харрисоном Фордом, с . Съемки длились около года. За это время мы все стали довольно близкими людьми. Этому способствовало и то, что Спилберг сам очень открытый, теплый человек, которому всегда интересно, кто как живет, ему важно как можно больше знать о тебе, о твоей семье. Он всех любит расспрашивать: как мама, как папа? Как-то он даже с моей мамой по телефону говорил. Мама в то время гостила у меня в Лас-Вегасе, а я снимался в Лос-Анджелесе. Он спросил про маму, я сказал, что она в Америке. И тогда Спилберг предложил: «А давай мы ей позвоним!» Набрали. Он говорит: «Мам, привет! Это Спилберг, спасибо за сына! Хорошо вам отдохнуть!» Она меня потом спрашивала, настолько ли он великий, как . От Нахапетова мама была без ума. Момент, когда я их познакомил, стал для нее чуть ли не самым прекрасным событием в жизни. Родиона она считала круче Спилберга…
— На съемках «Индианы Джонса...» вы пострадали — сломал вам челюсть…
— Да, была трещина, но у меня подобных травм миллион. Он по подбородку неудачно меня задел. А ведь перед съемками Спилберг спросил: «Не хотите, чтобы за вас каскадеры подрались?» Мы не пошли на это. Ну и чуть-чуть не рассчитал Харрисон. Или, может, я сам виноват, вперед подался… Там на территории студии есть клиника. Мы приехали туда на гольф-машинке — в Голливуде все на них ездят. Харрисон эффектно к врачам обратился: «Я убил человека!» Конечно, он шутил… Прекрасная компания на съемках была…
«Когда я здесь, скучаю по Америке,
а в Америке скучаю по России. И я считаю большим счастьем, что люди
могут перемещаться по миру» С Валентиной Мазуниной в фильме «Ночная
смена». 2018 г.
— И самой прекрасной была ?
— Там семь главных героев — Харрисон, Кейт, Шайа Ла Баф, Карен Аллен, Рэй Уинстон, я и кто-то еще. У каждого свой огромный вагон, но грим делали в гримвагенах, рассчитанных на двоих актеров. И я попал в пару с Кейт, мы все время вместе гримировались. Потихонечку начали общаться, разговаривать. С ней все время ездил педагог по акценту, с которым я потом познакомился, он со мной тоже чуть-чуть поработал. Она разрешила. И мы как-то с ней начали дружить.
Я, кстати, не знаю, сколько Кате лет, она, по-моему, чуть моложе меня, но она за мной начала следить, как мамка такая, все время за меня волновалась. Я кока-колу возьму, а она забирает и дает взамен свежевыжатый сок. Она не любит попадать под прямой солнечный свет. Все время под зонтиком, в очках. Но если она видела, что я сижу где-то на улице раздетый, подходила, брала за руку, уводила в тень. Она заботилась обо мне во время съемок постоянно. Отношения у нас сложились прекрасные. Сначала она мне, конечно, нравилась просто как актриса, я наблюдал, как она играет, как что-то учит. А потом, со временем, она мне как женщина начала нравиться. На фестивале в Каннах после показа фильма Спилберг устроил тусовку. Я там напился, осмелел и говорю: «Катя, я тебя люблю». А она: «Игорь, я тебя тоже люблю». — «Да ты не поняла, я тебя люблю по-настоящему». — «Да где ж ты раньше-то был, у меня уже третий в животе сидит…» Не знаю, в шутку она так сказала или нет… Но теплые чувства она ко мне испытывала — сто процентов. Возможно, была влюблена. Мне бы этого очень хотелось…
В свое время я снимался с Тарантино в сериале «Шпионка», и там главную героиню играла . И вот она за мной ухаживала прилично! Прямо пасла меня все время. Приходила ко мне в вагончик, усаживалась, строила глазки, приглашала куда-то пойти прогуляться. Но я отвечал: «Ой, Дженнифер, мне надо почитать роль…» Я от нее отмахивался все время. Она мне была почему-то совершенно неинтересна.
— Ну, вы герой… Скажите, у вас есть какие-то друзья из больших звезд или с ними у вас просто рабочие отношения?
— Рабочие. У меня, конечно, есть телефоны многих звезд, но без дела звонить не принято… Вот я купил дом в Лос-Анджелесе и поселился в нем, выехал и вижу: из дома неподалеку выруливает Шайа Ла Баф, с которым мы работали. Вот тогда я позвонил: «Привет! Слушай, у меня новоселье, ты зайдешь?» — «Да, зайду. Давай адрес». И он пришел вечером. Вот это — повод… А просто так — нет.
«С Мишей Пореченковым мы очень
крепко и давно дружим, это один из моих самых близких друзей. Я его
обожаю. За талант, за доброту, за обаяние» В сериале «Полярный».
2019 г.
Комментарии