В нашей памяти жизнь советского человека не была обременена эротическим подтекстом. Цензура, запреты, общественное порицание… Но были смелые 20-е годы. Предлагаем узнать интересные факты о свободной и раскрепощенной жизни людей того времени.
Нравы нового советского государства определяли бойкие пролетарские активисты. Большевики были заняты борьбой за власть, и, очевидно, о нравах им думать было некогда. Новая экономическая политика (НЭП) лишь раззадорила интерес к раскованной жизни. Ночные кабаре, частные квартиры для интимных встреч, наркотики, алкоголь сделали доступными те виды удовольствия, о которых и подумать раньше было невозможно. Чтобы представить уровень свободы мышления и действий, достаточно взглянуть на фотографию нудистского пляжа, организованного в те годы прямо под стенами Кремля.
Согласно анкетированию 1922 года, которое проводили в Москве в университете имени Свердлова, где большинством студентов были рабочие и крестьяне, 40% всех юношей познали половую жизнь в возрасте 16 лет
Относительная свобода нравов способствовала и развитию искусства — например, режиссеры экспериментировали с терпением властей: выводили на сцену полуобнаженных джазовых танцовщиц, хрупких нимф в лоскутах Айседоры и даже нагловатых травести, забавляющих зрителей уличными шутками и волшебными перевоплощениями.
В Стране советов было немало мужеподобных дам, но женственных мужчин — наперечет. К их числу принадлежали, к примеру, эксцентричные нэпманы-театралы. У НЭПа в то время были крепкие связи с веймарской культурой. Художники, режиссеры, писатели и танцовщики часто бывали в Берлине, столице кабаре и театральной травестии. Тогда на всю Европу гремел клуб «Эльдорадо» и самые его яркие звезды — Ханс Лехари и Ханзи Штурм. Они вполне могли воодушевлять и русских актеров на подобные переодевания и кардинальную смену образа.
О существовании культуры травести в Советском Союзе говорят сохранившиеся снимки. На одном, находящемся в Центральном Государственном архиве Санкт-Петербурга, запечатлены участники свадебного травести-бала, устроенного 15 января 1921 года.
Фотография была подшита к уголовному делу и использовалась как улика против задержанных участников травести-вечеринки. На фото забавные и очень непринужденные молодые люди позируют фотографу в смелых туалетах. Эти ранние петроградские травести, жившие в глухое, сумрачное послевоенное время — явление, действительно удивительное. Из материалов дела можно узнать сценические имена отдельных персонажей (Лю-лю, Фру-фру) и их настоящий род деятельности (актеры, матросы, красноармейцы, чиновник, служащий инженерного батальона, приказчик мануфактурной лавки).
В сводках уголовного розыска этот случай был описан достаточно подробно:
«На частной квартире милиционера Мишеля арестовано 95 человек, среди них — военные, переодетые в женское. Как выяснилось, они шумно и пьяно отмечали свадьбу. Были там посаженные мать и отец, свидетели, балерины, гимнастки, цыгане, и все до одного — мужчины. Невесту изображал красноармеец Савицкий, жениха — матрос Шаур».
Женский костюм — вершина увлечения травести. У главных мастеров перевоплощений Евгения Киселева, Федора Полуянова и Льва Савицкого (на фото сидят слева направо) был десяток превосходных нарядов, париков, балетных пачек. Работавшие в театрах выносили из мастерских вышедшие из моды «хромые» юбки, сарафаны барышень, кокошники и пуфы. Платья шили на заказ или брали напрокат у лучших мастеров сценической одежды. Мужчины действительно умело создавали женские образы, вводя в заблуждение окружающих. Только взгляните на следующие архивные снимки — ни на одном из них нет женщин от рождения!
Справедливости ради стоит отметить, что и женщины примеряли на себя эмансипированный образ. Исторические события вынудили представительниц слабого пола пойти на производство, заменить мужчин на ответственных постах. Они превращались в рабочих, монтажников, шахтеров, водителей, бойцов, председателей колхозов. В начале двадцатых, надев рубахи, шинели и красноармейские шлемы, женщины приравняли себя к мужчинам, стали им «товарищами».
Журналисты газеты "Смена" спешили поздравить общественность с рождением новой советской фемины: «У нас быстро начинает сформировываться новый тип женщины, самостоятельной, крепкой физически… Ставится вопрос даже об активном участии женщины в качестве бойца… Бывает, что девушка-комсомолка, энергично работая локтями, оттесняет от трамвая двух-трех замешкавшихся парней. Вагон тронулся, но она уже висит на подножке и, по-видимому, чувствует себя вполне удобно».
Стали носить женщины и мужские прически, перенимать их повадки, манеру речи, публично курить сигареты.
К концу 20-х пресса уже лоббировала государственный курс и не растрачивалась на мягкие шуточки в отношении всякой «ненормы»: «Таким не по пути с коммуной!», «Прочь из комсомола!». Новый вождь нации приступил к ликвидации НЭПа. В 1931-м году была запрещена частная торговля. Закрылись негосударственные рестораны и кабаре, портновские мастерские и кабинеты красоты, магазины белья и текстильные лавки. Советская реальность перестала быть дерзкой и разнообразной, она стала средством сталинской пропаганды.
Комментарии