Топ-10 эпизодов фильма «Место встречи изменить нельзя», которые за 45 лет стали историей

История двух сотрудников уголовного розыска, расследующих дело банды «Чёрная кошка», настолько увлекла граждан СССР, что уличная преступность падала, когда по телевизору показывали этот фильм. У каждого зрителя есть свой «топ» любимых эпизодов. Life.ru постарался собрать наиболее значимые из них.

Самое первое, что всплывает в воображении каждого зрителя при воспоминании о фильме, это эпизод, когда внедряющийся в банду герой Владимира Конкина Шарапов играет на пианино этюд № 2 фа-минор Шопена

— Это и я так могу! — пренебрежительно говорит он.

— А чего ж сыграть-то? — спрашивает Шарапов.

— «Мурку»!

И Шарапов выдаёт бандитам «Мурку»! И все довольны. Ну почти все. Горбатый ведь всё равно остался при своих подозрениях.

Ещё один феноменальный эпизод, который навсегда останется в памяти зрителей, — это момент, когда Глеб Жеглов (Владимир Высоцкий) подбрасывает карманнику Кирпичу чужой кошелёк и тут же его ловит.

«Кофелёк, кофелёк, какой кофелёк?» — шепелявит вор, которого блистательно играет Станислав Садальский.

И тут симпатии зрителей делятся. Одни радуются поимке вора, другие негодуют по поводу методов Жеглова. Рискну предположить, что в СССР тех, кто радовался, было больше, тем более что речь-то всё же шла не о жизни, а о кино, да ещё и о кино с Высоцким! Ему были готовы простить всё!

Из эпизода с поимкой вора Кости Сапрыкина (Кирпича) вытекал ещё один важный эпизод в автобусе, где Шарапов вывел Жеглова на разговор о моральной стороне его поступка, а в ответ получил совершенно сакральную фразу про то, что вор должен сидеть в тюрьме! Звучала она на самом деле так: «Если Кирпич — вор, он должен сидеть в тюрьме! И людей не беспокоит, каким способом я его туда упрячу!» И тут зритель понимает, что прав каждый по-своему. Шарапов, отстаивающий честь офицера, и Жеглов, который перевидал на своём веку много Кирпичей и знает, кто чего стоит.

Этот эпизод по драматичности один из самых острых во всём многосерийном фильме. Только что зарезавший оперативника преступник Фокс в темноте на улице сталкивается с неопытным ещё Шараповым. И тот, не понимая, кто перед ним, даёт ему прикурить.

«Где твоя фронтовая чуйка, Володя?» — наверняка не раз кричали зрители в телевизор. А ведь и верно: Шарапов до УГРО служил в разведке. А тут упустил запыхавшегося убийцу, сбежавшего с места преступления. Ну да улицы города — всё же не линия фронта. Своих от чужих ещё отличить надо уметь.

В этом эпизоде зрителей всегда поражало преображение героини актрисы Ларисы Удовиченко — Маньки Облигации. Сначала она на допросе жеманно просит прикурить, наивно хлопает глазками и врёт, что браслет у неё на запястье — «маменькино наследство», которое ей «папенька передал».

А когда Жеглов объясняет, что браслет «третьего дня снят с убитой женщины» и Маньке грозит расстрельная статья, тут же меняет тон: «Не бери на понт, мусор!» На что Жеглов с укоризной отвечает: «Ну что за вульгарные у тебя выражения, Маня!» А когда Манька Облигация очень непосредственно спрашивает Жеглова, как писать, «аблигация» или «облигация» в заявлении, Жеглов приходит в ужас от её неграмотности.

Зрители обычно помнят иную фразу: «Ну и рожа у тебя, Шарапов!» — но такой фразы Жеглов в фильме не говорит, а говорит иную: «Ну и рожа у тебя, Володя! Ну и рожа!»

Действие эпизода происходит в кабинете Жеглова, где тот по-ковбойски закидывает ноги на стол, а Шарапов с перевязанной головой сидит рядом на стуле. Сотрудники МУРа обсуждают детали операции по внедрению Шарапова в банду. До этого оперативники гнались за бандитами, и Шарапов сильно ободрал лицо. До этой фразы герой Высоцкого произносит другую, похожую фразу: «Ну и видок у тебя, Шарапов!»

Пиком драматичности фильма становится проход бандитов по тёмному подвалу магазина, на одной из дверей которого Жеглов наклеил фотографию Вареньки Синичкиной — девушки-милиционера, в которую герой Конкина был влюблён. По сюжету Шарапов должен был понять, что дверь открыта и за ней спасение от бандитов.

Свет в проходе гас, зрители задерживали дыхание — и с облегчением выдыхали, когда молодой и привлекательный Конкин прятался за толстой дверью, а главарь бандитов шипел как змея: «Володенька! Я ведь тебя зубами загрызу! Слышишь?»

Слова: «А сейчас Горбатый! Я сказал, Горбатый!» — которые произносит, да нет, буквально рычит Глеб Жеглов, запомнили все, кто смотрел фильм. Тон, интонация и решительный жест Владимира Высоцкого никому не дали усомниться в том, что его приказ будет выполнен. И всё верно: в следующий момент Горбатый, втянувший голову в плечи, показывается из дверей магазина.

Полон трагичности эпизод, когда Жеглов убивает стукача Левченко, которого играет актёр Виктор Павлов. В этот миг зритель, окрылённый чудесным спасением Володи Шарапова и взятием бандитов, верит, что всё может закончиться благополучно. Верит в это и сам Шарапов, ведь оперативник Левченко — его фронтовой друг, который не может предать, ударить в спину. И только Глеб Жеглов не колеблется. Он знает, что предательство — это предательство. А его в те времена не прощали. Он стреляет и убивает убегающего Левченко, который ещё вчера был героем войны, а сегодня польстился на кровавые деньги и стал никем.

Ну и, конечно, женскую часть зрителей чрезвычайно волновал заключительный эпизод, когда Шарапов, только что потерявший друга Левченко и не забравший из приюта найденного младенца, подавленный событиями, приходит домой к Варе. Она открывает ему дверь, держа на руках приёмыша, и плачет. Вместе с ней плакали и сотни тысяч женщин СССР, прошедшие через такие же или подобные испытания в XX веке.