Юрий Богатырев тянулся к сильным женщинам — таким, как его мать

«Юре нужно было ударить Кайдановского по ушам и сказать: «Убью тебя, паскуда!» На репетиции выяснилось, что Богатырев драться не умеет. Он даже не знает, как правильно сжимать кулак…» С Александром Кайдановским в фильме «Свой среди чужих, чужой среди своих». 1974 г. Фото: АРХИВ «7 ДНЕЙ»

Имелся в виду случай, произошедший несколькими годами раньше. Юра пригласил меня пойти с ним в ресторан ВТО на улице Горького, ныне Тверской. Я с радостью согласилась, потому что попасть в это легендарное место «простым смертным» не представлялось возможным. Я нарядилась, надела шубу, мы взяли такси и поехали. В прекрасном настроении заходим в ресторан, останавливаемся напротив массивных дубовых дверей, ведущих в зал. И тут створки дверей распахиваются, и на нас вываливается нетрезвый Александр Кайдановский. Задевает меня. Я, чтобы не упасть, хватаюсь за створку двери, а в это время вторая створка захлопывается и разбивает мне пальцы… Кровь, я кричу, обескураженный Юрка суетится вокруг меня, не зная, чем помочь, а Кайдановский уходит не извинившись…

Когда мы познакомились с Юрой, нам было по 14 лет — мы одногодки. Я с детства увлекалась творчеством и занималась в разных кружках при Дворце пионеров недалеко от Чистых прудов. У нас была своя компания, в которую входили и ребята из кукольного театра-студии Владимира Штейна. Однажды они поехали в поход и попали на какие-то раскопки. Там познакомились с другими ребятами — юными археологами, среди которых был Юра Богатырев. Вечером у костра за песнями под гитару выяснилось, что Юра с детства увлекается кукольным театром: ребенком во дворе он натягивал простыню, собирал соседей и показывал представления, в одиночку оживляя и озвучивая всех персонажей. Более того, он сам мастерил этих кукол, и делал это классно, так как от природы был талантливым художником. Поэтому, окончив восьмилетку, Юра пошел учиться в художественно-промышленное училище, на отделение ковроткачества. Когда ребята привели Богатырева к Владимиру Штейну и тот увидел Юрины работы — тут же принял его в кукольную студию. Так Богатырев оказался в нашей компании, мы подружились, и эта дружба сохранилась на всю жизнь.

«Их невероятно тянуло друг к другу. Хотя по характеру они были полными противоположностями, что периодически приводило к взрывам» С Ией Саввиной в фильме «Открытая книга». 1977 г. Фото: АРХИВ «7 ДНЕЙ»

Юра был высокий, красивый, с уникальным тембром голоса, который часто сравнивали с голосом Василия Качалова. Конечно, Владимир Штейн все это сразу оценил и поставил Богатырева не за ширмой, как актеров-кукловодов, а перед ней — Юра стал ведущим представлений, читал авторский текст. Во Дворце пионеров до сих пор висит Юрина фотография с куклами. Увлечения и таланты Юры были невероятно разнообразны. Он был из тех людей, про которых говорят «поцелованный Богом». Как я уже сказала, Богатырев увлекался археологией, куклами, живописью. Очень много читал, играл на фортепьяно, прекрасно танцевал и пел — все это потом пригодилось ему в актерской профессии. Несмотря на то что учился Юра в художественном училище, он говорил, что хочет быть только артистом и ради осуществления этой мечты готов пожертвовать всем...

«Перед съемками Никита Михалков поставил Богатыреву условие: «Похудеешь — роль Штольца твоя!» И Юра сбросил 15 килограммов, изменившись до неузнаваемости» С Олегом Табаковым и Еленой Соловей в фильме «Несколько дней из жизни И. И. Обломова». 1979 г. Фото: LEGION-MEDIA

Ну а я после школы в 16 лет пошла работать — в издательство «Советский композитор». А уже через год устроилась в Министерство культуры СССР. Методистом по театральным вузам у нас работала Нина Петровна Пан­ко­ва — актриса, режиссер, педагог (ее сестра Татьяна Панкова служила актрисой в Малом театре, а брат Павел Панков — в БДТ). И Юра меня все время просил: «Птичка (такое у меня в нашей компании было прозвище), я так хочу стать артистом, познакомь меня с кем-нибудь в Министерстве культуры, чтобы меня заметили, чтобы взяли в театральное училище…» Я попросила Нину Петровну, чтобы она прослушала Юру. Панкова пришла в восторг, сказала, что Юра очень талантливый парень, и она порекомендует его в ГИТИС. Это очень помогло Богатыреву утвердиться в своем таланте. Он оставил художественное училище, но и в ГИТИС не пошел, решил поступать в Щукинское училище. И не прогадал, успешно прошел конкурс и попал на курс к Юрию Васильевичу Катину-Ярцеву. Курс этот потом стал легендарным — Богатырев учился с Натальей Гундаревой, Ната­льей Варлей, Константином Райки­ным, Володей Тихоновым и другими будущими звездами. Лучшим Юриным другом стал Костя Райкин. И у него до сих пор в кабинете висит Юрин портрет...

Богатырев страдал из-за недостатка популярности

Когда мы познакомились, Юра с родителями жил в подмосковном Красногорске. Его папа был военнослужащим, офицером ВМФ, ему часто приходилось менять место службы. Так что родился Юра в Риге… Учась в институте, где репетиции могли закончиться за полночь, Юра не мог возвращаться каждой ночью домой в Красногорск, чтобы рано утром снова выезжать на учебу. Поэтому он часто оставался ночевать у друзей, у всех по очереди: у меня, у Кости Райкина и так далее. 

«Богатырев прекрасно сыграл в картине, но меня потряс Калягин: и игрой, и внешним видом — он очень сильно похудел для роли» С Александром Калягиным и Евгенией Глушенко в фильме «Неоконченная пьеса для механического пианино». 1977 г. Фото: АРХИВ «7 ДНЕЙ»

Он сам себя называл «приживалой». Говорил всем, что безумно любит мыть посуду. Возможно, этим он пытался компенсировать неудобства, старался чем-то быть полезным. Он и после, уже став знаменитым артистом, никогда не приходил в дом с пустыми руками: приносил какие-нибудь подарочки или что-нибудь к столу. После института, когда Богатырев поступил в «Современник», ему выделили комнату в театральном общежитии. Здание общежития располагалось недалеко от Кремля, и Юре досталась комната, в которой некогда жила соратница Ленина Инесса Арманд.

«Юра нуждался в повышенном внимании и похвале, как ребенок. Чтобы верить в себя, он должен был слышать, какой он красивый, гениальный, потрясающий актер и художник» С Нонной Мордюковой и Ларисой Кузнецовой в фильме «Родня». 1981 г. Фото: риа новости

Юру с однокурсниками звали сразу в несколько театров. Константин Райкин рассказывал, что Олег Николаевич Ефремов буквально уговаривал их пойти во МХАТ, но они выбрали «Современник». Юра очень полюбил Галину Борисовну Волчек. Он умел восхищаться чужим талантом, его тянуло к сильным личностям. Галина Борисовна тоже необычайно тепло относилась к Юре, но не могла ему дать того, чего он заслуживал как актер. В труппе театра уже было много достойных артистов на первые роли. И тем не менее Юра сыграл там несколько очень интересных ролей. Например, Марка в спектакле «Вечно живые» по пьесе Розова, или герцога Орсино в «Двенадцатой ночи» Шекспира. Посол Великобритании в СССР, посетивший этот спектакль, сказал, что лучшего герцога, чем в исполнении Богатырева, ему не доводилось видеть даже на родин­е.

Все любят комплименты. А у Юры потребность в этом была больше, чем у других людей, — он нуждался в повышенном внимании и похвале, как ребенок. Чтобы верить в себя, он должен был слышать от других, какой он красивый, какой гениальный, какой он потрясающий актер и художник. Один показательный случай с Юрой стал мне уроком на всю жизнь… На экраны вышел фильм «Неоконченная пьеса для механического пианино». Богатырев там прекрасно сыграл, и критики его работу оценили. Но меня в этой картине потряс Александр Калягин: и своей игрой, и внешним видом — он очень сильно похудел для роли Платонова. Игра Калягина и Евгении Глушенко в дуэте брала за душу. Поэтому, когда, сидя за столом у меня дома, Богатырев спросил: «Птичка, ну как тебе фильм?» Я по своей наивности ответила: «Ой, Юра, какой фильм! Какой там потрясающий Калягин! Как он пронзительно сыграл финальную сцену!» Поднимаю глаза на друга и вижу его с совершенно «упавшим» лицом, губы нервно подрагивают, а в глазах стоят слезы… Он говорит: «Птичка, а я! А как я сыграл?» И тут я все поняла… Конечно, стала оправдываться, хвалить его игру… Но Юра первый раз в жизни повысил на меня голос: «Ты что, не смотрела фильм «Свой среди чужих, чужой среди своих»?! Ты забыла, какой там Калягин, а какой Богатырев?» Я, конечно, помнила — забыть этот фильм невозможно.

Юре все время не хватало ощущения популярности. Он жаловался: «Стоял недавно в очереди (за водкой или за туалетной бумагой, например), и ни один человек меня вперед не пропустил. Представляю, что было бы, если бы Боярский встал в очередь! А меня никто не узнает!» Он от этого очень страдал. Узнаваемость пришла после фильма «Два капитана» 1976 года — Юрий Богатырев сыграл в нем отрицательного героя Ромашова. Фильм стал невероятно популярным, и Юру наконец настигла слава. Его стали узнавать в метро, но никто не кидался к нему за автографами, зато и в лицо, и за спиной он слышал: «О, Ромашов». Совсем не такой славы искал Юра… Его это бесило ужасно, он очень переживал — столько положительных ролей сыграл и вдруг этот Ромашов всех затмил. Богатырев перестал спускаться в метро, стал ездить только на такси — просаживал на это большие деньги.

«Юра мог позвонить, рыдая в трубку, в четыре часа утра кому-нибудь из старых друзей: «Никто меня не любит, мне так плохо!» И эти приступы одиночества случались все чаще» С Александром Калягиным в фильме «Мертвые души». 1984 г. Фото: риа новости

Слова Ефремова Юру просто убили

Автор романа Вениамин Каверин был в восторге от работы Богатырева, сказал, что Юрий переиграл самого Евгения Лебедева — первого исполнителя роли Ромашова в кино, в экранизации 1955 года. Вениамин Александрович лично порекомендовал Юру на одну из главных ролей режиссеру Виктору Титову в фильм по другому своему роману — «Открытая книга». Партнершей Юры в этом фильме стала его большая подруга Ия Сергеевна Саввина — они играли супругов. Два чрезвычайно талантливых, интеллектуальных и эрудированных человека — их тянуло друг к другу. Хотя по характеру они были полными противоположностями, что периодически приводило к взрывам. Съемки «Открытой книги» шли параллельно со съемками «Обломова...», и как я уже говорила, Юра в этот период стал вегетарианцем. А в «Открытой книге» была сцена, когда героиня Саввиной кормит на кухне героя Богатырева, подает ему кусок мяса. Идет репетиция этой сцены, и вдруг Юра говорит реквизиторам: «Загримируйте мне под мясо какой-нибудь кусок капусты или яблочко! Настоящее мясо есть не могу». На площадке никто не был готов к такому повороту. Съемки застопорились. И тогда Ия Сергеевна — человек, лишенный всяческих сантиментов, — сунула Юре под нос кулак и сказала: «Ешь, сука, что тебе дают, а то убью!» И Богатырев съел мясо как миленький. Потом жаловался мне на подругу: «Ты представляешь, Иечка мне такое сказала!» Ругались и ссорились они периодически, Саввина, бывало, и посылала Богатырева прямым текстом. Юра звонил мне, плакал: «Все! Ия меня бросила, она не хочет больше со мной общаться». А потом вдруг перезванивал счастливый: «Ия мне позвонила и сказала: «Юра, я перечитала твои письма, проплакала всю ночь и поняла — я тебя все-таки люблю. Приходи, мой дорогой, в гости — я тебя жду!» Они все годы дружбы состояли в переписке — писали друг другу очень глубокие письма. Они даже родились в один день — и практически всегда дни рождения отмечали вместе. Сын Саввиной от первого брака и ее муж Юру очень любили! А еще Ия Сергеевна была, пожалуй, единственным человеком, кто опекал и поддерживал Богатырева во МХАТе.

Ефремов много лет, начиная с выпуска Богатырева из института, настойчиво зазывал его во МХАТ и в конце концов убедил уйти из «Современника». Но и во МХАТе ролей, достойных Юриного таланта, не было. Более того, Олег Николаевич с помощью Богатырева «затыкал дыры» в текущем репертуаре — постоянно вводил его в спектакли на замену тем или иным заболевшим актерам. А это жуткий стресс — без репетиций день ото дня играть разные роли. Однажды произошла вообще очень некрасивая история. Богатырев наконец-то единолично репетировал очень достойную роль. А на генеральной репетиции Ефремов, принимавший спектакль, сказал: «Юра, все очень хорошо, ты сыграл замечательно. Но премьеру буду играть я…» Это Богатырева просто убило. Когда после прогона Юра приехал ко мне, его колотило, он плакал: «Значит, репетировал я, а премьеру будет играть он, а я опять буду доигрывать!» Конечно, он считал это предательством.

С Николаем Бурляевым и Геннадием Богачевым в фильме «Отпуск в сентябре». 1979 г. Фото: АРХИВ «7 ДНЕЙ»

Богатыреву завидовали и делали пакости

При этом в театре Юриному таланту и успеху в кино завидовали, делали мелкие пакости… Юра сломал ногу, восстановление шло медленно — нога очень долго болела, так один известный актер в общей сцене, когда они сидели за столом, как бы случайно пинал Юру по больной ноге. Так как Богатырев много снимался, его считали состоятельным человеком. Пользуясь его безграничной добротой и любовью к людям, коллеги по театру постоянно занимали у него деньги в долг, но почти никто не отдавал… Юра с грустью говорил: «Птичка, вот бы ты пришла работать к нам в театр администратором — выбила бы деньги из всех моих должников». О том, чтобы спросить с них самому, и речи быть не могло.

Одним из первых спектаклей Юры во МХАТе был «Мятеж» по роману Дмитрия Фурманова. Комиссара Фурманова Богатырев и играл. Чтобы Юра мог достоверно исполнить роль, его познакомили с прототипом Анки-пулеметчицы Марией Андреевной Поповой. И у Юры завязались дружеско-романтические отношения с ее дочерью Зинаидой. Мать и дочь жили в большой квартире на Тверской улице, Мария Андреевна была на полном обеспечении государства, а Зина вела богемный образ жизни. В их доме постоянно бывали художники, артисты — например, часто захаживали Ефремов и Высоцкий. И Юра тоже стал часто бывать — писал портреты Зинаиды, дарил ей свои картины. Когда он приходил, из комнаты раздавался голос Марии Андреевны: «Зина, кто там?» — «Мама, это Юра Богатырев пришел». — «А-а-а, Фурманов, ну заходи…»

Самым большим успехом Юры во МХАТе стала роль Клеанта в постановке Анатолия Эфроса «Тартюф». Причем роль эта традиционно считается самой невыигрышной в пьесе. Но Эфрос придумал, чтобы Юра произносил идиотские монологи Клеанта скороговоркой. И Юра гениально выполнил задачу, получилось очень комично — и вся театральная Москва говорила об успехе Богатырева, хотя главные роли в спектакле играли Любшин, Калягин, Вертинская… На спектакль было не попасть! Однажды Юра позвонил взволнованный: «Птичка, я такой счастливый — ты не представляешь, что мне сегодня сказал Иннокентий Михайлович Смоктуновский! Можно я приеду? Мне нужно этой радостью с кем-то поделиться!» Оказалось, что Смоктуновский, встретив Богатырева в театре, сказал ему: «Я давно наблюдаю за вами, слежу за вашими работами. Поздравляю с настоящим успехом в роли Клеанта. Я собираюсь ставить пьесу «Царь Федор Иоаннович» и вижу вас в главной роли». Конечно, Юра был окрылен такой перспективой. Жаль только, что эта работа не состоялась — не знаю уж по каким причинам.

«Депрессии стали случаться периодически, особенно когда Юра изменился внешне и его стали реже приглашать в кино. Юра даже обратился за помощью к психотерапевту…» Фото: Валерий Плотников

В Австрии Богатырева обворовали

У МХАТа были гастроли в Австрии, в Вене. Юра с одним артистом пошли там в ресторан. Будучи крайне чистоплотным человеком, Юра первым делом удалился мыть руки. А сумку, в которой были все командировочные деньги, повесил на стул, не предупредив товарища, чтобы тот проследил. Вернувшись, не обнаружил кошелька — коллега тоже куда-то отлучался. Оставшиеся дни гастролей Юра буквально голодал, и коллеги его подкармливали кто чем мог. В Москву он приехал постройневшим. Я как раз собирала гостей по поводу своего дня рождения. И вот приходит Юрка, дарит мне электронные часики на батарейках (в СССР тогда таких не было) и говорит: «Птичка, вот все, что я смог тебе купить, меня обворовали». Даже не представляю, где он взял деньги на этот подарок. Я говорю: «Юра, спасибо большое, проходи скорее, там уже наливают». А он: «Я завязал — не пью. Поэтому ты мне, пожалуйста, сейчас незаметно вместо водки налей воды, чтобы мне всем не объяснять…»

Больше всего в моей квартире Юру интересовали книги. Он же был библиофилом — собирал книги по искусству. А у меня дома была хорошая библиотека. Когда ему было неинтересно за столом, он перемещался к книжной стенке и начинал изучать книги. В тот день у меня в гостях была одна солидная дама — жена главы комитета по делам строительства Узбекистана, она пришла с моим кузеном, заслуженным строителем СССР. Фоном был включен телевизор, и по совпадению шел фильм с участием Юры — все те же «Два капитана». Моим друзьям Юру представлять было не надо. А новая дама не признала в Юре артиста, но, видимо, лицо показалось ей знакомым, потому что она весь вечер задумчиво поглядывала на него. В какой-то момент встал мой брат и сказал: «Хочу поднять бокал за друга именинницы — талантливого артиста Юрия Богатырева, у меня сейчас впервые в жизни такое дежавю: я сижу с актером за одним столом и одновременно вижу его на экране телевизора». Юра был счастлив — зарделся, разулыбался.