– Проектом «Честное слово». Мы работаем в довольно сложном режиме. Герои – люди занятые, то на съемках, то на концертах. Нужно выкроить время
– Я точно не скучал. У меня дома огромная библиотека, много друзей. Сниматься ради того, чтобы просто появиться на экране, мне неинтересно. Если бы я только начинал карьеру, такая пауза была бы опасна, а когда за плечами столько лет работы на телевидении, беспокойства не возникло. Но, конечно, я привык жить в определенном ритме, и такой большой перерыв, признаюсь, непривычен. До «Утренней звезды» я состоял в штате Центрального телевидения, помимо этого у меня было огромное количество встреч со зрителями. Может, случалось 3–5 дней свободных, максимум. А так проекты следовали один за другим.
– Да, я счастливчик. Считаю, какая-то неведомая рука вела меня сразу после института и все время помогала, а я с радостью откликался на малейшую возможность поработать и подзаработать, всегда был наготове.
– Конечно, в первую очередь мне была важна реализация. Почему говорю «подзаработать» – потому что я приехал в Москву из Молдавии и стартовал с нуля, мог рассчитывать только на себя. Наша семейная жизнь с Леной (жену телеведущего зовут Элеонорой, он зовет ее Леной, или ласково Лялей. – Прим. «Антенны») начиналась в комнате, предоставленной театром. Соседями по квартире были Володя Меньшов с Верой Алентовой и дочкой Юлей. Первую собственную кооперативную квартиру в Бибиреве нам помогла получить Валентина Михайловна Леонтьева. Мебели никакой, кухня и комната, но мы были счастливы. И праздники, особенно Новый год, весь отдел дикторов предпочитал справлять у нас. На стол накрывали что было: колбаса, оливье… Смешно не что, а на чем накрывали: стола не было, и мы снимали дверь с петель и клали на табуретки. Первого января у нас в квартире стояло огромное количество елок, потому что многие привозили с собой. Тогда их не продавали как сейчас, они были в большом дефиците, достать елку и прийти с ней в гости – уже большой вклад. Было очень красиво – пустая квартира и огромное количество ненаряженных елок. А пахло как…
– Сравнивать нельзя. Тогда молодые, озорные, безбашенные. И ощущение счастья другое.
– Для меня понятие счастья… Ляль (обращаясь к жене. – Прим. «Антенны»), сделай-ка мне кофейку…
– И побыстрее… Счастье не что-то растянутое по времени, а мгновение, ситуация. Хотя я не гневлю бога и благодарю за прожитые годы.
– Их много. Встреча с Леной, поступление в институт, первая роль в кино, приглашение в театр, потом на телевидение. Из недавнего – выпуск программы. Я сейчас не могу позволить просто так рисковать, поэтому рад, что все получилось.
Идти на 200-килограммового кабана опасно, но азартно
– «Современнике» и Театре сатиры. Сейчас огромный выбор и площадок, и постановок, но я не в курсе новых имен актерских и режиссерских. Хожу проверенными маршрутами к Александру Анатольевичу Ширвиндту и к Галине Волчек.
– Все это и еще горные лыжи, надеюсь, в этом году тоже поедем кататься. Обычно с Леной отправляемся во Францию.
– Разные. Те времена, когда гордился тем, что со скоростью проехал по «черной», давно прошли. Теперь хочется просто пройти трассу ровно, технично, не сбив дыхания.
– Все, чем Лена увлекается, – от меня. Она и в теннис играла, только с бильярдом и охотой не подружилась. Да я и не пытался. Не женское это дело.
– Раз в неделю часа полтора часа там провожу. Раньше играл с Максимом Дунаевским, с Никитой Михалковым, в турнире «Большая шляпа» участвовал. Но давно бросил. Занимаюсь больше для здоровья и удовольствия.
– Зависит от партнера. Иногда становлюсь в пару и понимаю, что мне у соперника никогда не выиграть, потому что теннис – его профессия. Тренер может только немного продлить мои судороги. И просто наслаждаюсь.
– По-разному, чаще в Москве встречаемся с Димой Харатьяном, Леней Ярмольником – он отличный бильярдист.
– Для удовольствия. Но не без азарта. Хотя он порой мешает, ругаешь себя, нервничаешь. Так же и на охоте.
– Год назад. Охотимся в определенное время, обычно в начале зимы, когда открывается сезон копытных. Когда идешь на крупного зверя – лося, секача, то есть кабана 200-килограммового, это может быть действительно опасно. Важно принимать в расчет поведение животных, начался ли у них период любви. В этом деле свои законы. Меня учили правильные люди. Никита Михалков и его дядя Петр Петрович Глебов – та компания, которая не позволит себе приехать и просто пострелять по пустым банкам. Настоящий охотник никогда не будет трогать беременную лосиху – это преступление. Так же и в утиной охоте – по весне можно стрелять только селезня, а утку, которая уже села высиживать птенцов, берегут. В охотхозяйствах за такие нарушения штрафуют.
– Нет, у меня алабаи, они не охотничьи – охранные. Серьезная порода, умная и ласковая. Многие удивляются, когда говорю «ласковая», но все зависит от воспитания. Своих я брал двухмесячными щенками, учил сам, и когда мои выросшие питомцы рожали, и я раздавал щенят, у меня было два условия: чтобы собака жила не в доме, а на улице, и второе – не держать на цепи. Мои бегали свободно. Сейчас у меня собак нет. Недавно лишились нашей красавицы Арши. Она была названа в честь Аршавина, он тогда успешно играл.
– Я никогда не беру трофеи – рога, клыки. Даже когда были интересные экземпляры, их дарил. Но если ты «взял» животное, так говорят на нашем языке, увидел, что оно упало, обязан достать, оставлять – неправильно. Иначе это убийство.
– Лена.
– За тот кусочек, где мы беседуем, за мой кабинет.
Нужно ли геройствовать ради работы, теперь для меня вопрос
– В моих увлечениях она меня никогда не тормозила, а в работе, наоборот, всегда была рядом. Во времена «Утренней звезды» Лена была полностью вовлечена в проект, работала больше меня, вела всю бумажную финансовую волокиту. Она экономист по образованию, окончила с отличием финансовый институт, долгое время преподавала. Тот спектр – налоги, зарплаты, – за который она отвечала, я бы не охватил никогда, не мое.
– Я не предполагал, что она так раскрутится. А когда была уже на волне, думал об этической стороне, считал, меня заклюют, и не позволил себе. Хотя теперь, спустя годы, немного сожалею, можно было, взяв хорошего адвоката, заключать контракты.
– Практически со всеми, меня приглашают на презентации альбомов, премьеры.
– Проблемы были и иногда возникают сейчас. Я не обращался, а кто знал, предлагал, воспитанники мои звонили: «Юрий Саныч, если что надо…». Но я всегда отказывался, не считал возможным. Уверен, справляюсь сам, хотя те ситуации совершенно выбили меня из колеи.
– Тогда я полностью исключал возможность паузы, когда столько людей задействованы и будут ждать. Сейчас думаю: а нужен ли был этот героизм? Здоровье все-таки должно быть на первом месте. При всей моей любви к профессии.
– Сказал врач. Сначала был шок. Потом я попытался, и мне удалось, собраться и направить все силы на восстановление здоровья.
– Конечно. Главное, чтобы он правильно к этому отнесся, не впадал в уныние, отчаяние. Жизнь продолжается, существуют хэппи-энды, это не просто слова, чтобы кого-то успокоить. А вот отчаяние может только ухудшить ситуацию.
– По необходимости. Я согласовываю, когда приезжать, что делать.
Один внук при четырех бабушках
– У меня масса друзей, есть те, которые отмечают каждый день рождения, а есть те, кто этого избегает. Я из вторых. Праздную только юбилеи. Когда не стало мамы, это был удар, я рыдал, но потом понял, что нужно двигаться дальше. И встал на прежние рельсы. Конечно, я вспоминаю о ней, но жизнь продолжается, и я не вижу оскорбления ее памяти в том, что мы соберемся за столом в этот день, тем более всегда поднимаем тост за родителей.
– Это большой фильм: там и бабушки, и родители, и пацаны дворовые, и праздники. Как мы их отмечали, особенно 9 Мая, как шли на демонстрацию, папа в красивой фетровой шляпе, широченных брюках, мамуля с огромной косой, в платье. Потом все собирались за столом, пели... Мое детство делилось на дом и двор. Мы жили в неспокойном районе, и выйти на улицу прилично одетым мальчиком я уже не мог. Во дворе были свои законы. И в футбол гоняли, и об стеночку резались. С приятелями теми жизнь распорядилась по-разному. У меня есть друг Володя, с которым мы вместе с первого класса и еще один, Женя, с ним дружны с восьмого. Когда в Молдавии начались неспокойные времена, волнения, многие оттуда уехали, кто в Израиль, кто в другие страны, мои друзья – в Москву. Так что нам видеться проще.
– Да, сначала они жили у нас в загородном доме, потом и родители Лены.
– Любящий. Хотя вспоминаю родителей и по прошествии времени думаю, что мало уделял им внимания, недодал любви. Мне кажется, это чувство присутствует у многих детей, когда они становятся сиротами, даже будучи уже взрослыми людьми.
– Вполне. Меня очень баловали. Неудивительно – при четырех-то бабушках! Дело в том, что мамуля в первый раз вышла замуж в 1940 году, родила дочь Таню. Первый ее супруг Георгий погиб во время войны, но его мама, моя бабушка Фрося, осталась жить в доме. В конце сороковых мамуля вышла замуж второй раз, за моего отца. Еще была баба Надя – папина мама, и баба Маша – мамина. И моя няня, баба Лиля, она прожила в семье около 30 лет. Так что, конечно, меня баловали и любили. Мое детство прошло в маленькой старой квартире, но ощущения тесноты не было, и друзей все время у нас много собиралось. Родители мои получили жилье в четырехэтажном доме, когда я уже был в Москве.
– С молитвы. Это потом уже я пью кофе.
– Возил, и одно время многие, узнав об этом, стали дарить мне кофеварки, и их скопилось такое количество, что не знал, куда деть. А что касается кофе, предпочтения менялись. Но мне и сейчас важен сорт. И чтобы чашка была обязательно горячей. Не люблю теплый кофе. Где бы его ни пил, в ресторане или кафе, прошу согреть посуду, сначала на 10 секунд налить в чашку кипяток. Ляля, сделай мне кофе.
– Пожалуйста! Наша общая подруга услышала, как к Лене кто-то обратился: «Элеонора Александровна», и удивилась: «Какая Элеонора? Ты же Лялей всю жизнь была». Лена отвечает: «Лялей хорошо быть в 20 лет, в 30, но когда тебе достаточное количество лет, а обращаются люди намного младше, можно и по отчеству».
– Нет – Ленок.
– Кажется, муж. Я в ее телефон не заглядываю.
– Рецепта нет. Но я достаточно эгоистичен, чтобы жить с нелюбимым человеком. Благодаря любви Лены, ее интуиции я обошел многие неправильные, острые углы, научился терпению. Думаю, залог долгой семейной жизни в том, чтобы постараться понять, простить, уметь доверять. Всегда буду помнить то, что Лена мне прощала. Вот мне ее прощать не приходилось.
– Да я называл ее Железным Феликсом. Но это давно в прошлом. С возрастом мы чуть-чуть становимся мудрее. Считаю, лучше сразу пойти на компромисс, нежели доводить до критической ситуации. Себе дороже. А если и бывают вспышки, они пустые, ни о чем. Смотрим новости, скажем, она отреагировала по-своему, я по-своему. Поспорили. Но это мелочи.
– Лена – жаворонок, а я глубокая сова. И она обычно ложится раньше меня. Я еще не сплю и оставляю ей записку на столе. Напоминаю, что она собиралась сделать на следующий день. А она отправляет мне перед сном SMS. Она больше продвинута в современных гаджетах.
– Ходит в бассейн, по субботам встречается с подругами, а я с друзьями обычно по воскресеньям.
– Сейчас редко. Порой просто лень выбираться, ехать куда-то. Да и отдали дачу племяннице, дочери моей сестры Татьяны, у нее двое детей. Так что там растут мои внучатые племянники, мальчик и девочка, они приезжают туда на выходные.
– А вы почувствовали мой оптимизм?
– Я с вами такой, как есть на самом деле. Зрители воспринимают меня с экрана, где я улыбаюсь, шучу, общаюсь по-другому. Но слово «оптимист» мне явно не подходит. Может жизнелюбие, это да. А усталость – она есть. Разные ситуации происходят в жизни, что-то задевает. Но усталость у меня не критичная.
– Работа. Только она могла вывести меня из стрессового состояния.
БЛИЦОПРОС
– Чего вы боитесь?
– Быть невостребованным.
– Чему так и не научились?
– Многому. Но, как сказал кто-то из великих греков, как много в жизни вещей, которые мне не нужны.
– Куда вам хотелось бы вернуться?
– По состоянию – когда мне было около 40 лет. По географии мне комфортно в Москве, но съездил бы в места, которые люблю: Париж, Рим, Испания.
– Что вы хотели бы сделать?
– Хочу продолжать работать в сегодняшнем ритме с надеждой, что появятся более крупные работы.
– Чего не можете себе позволить?
– Быть неопрятным, одетым не так, как мне хочется.
– Главное слово в жизни?
– Любовь. Как основа всего.
Комментарии