Линда Лапиньш: «„Нет“ я умела говорить с детства»

Невероятно манкая, харизматичная, в свое время Линда Лапиньш была моделью, но стала актрисой, потому что в этой профессии больше творчества. О любви к независимости, привычке говорить правду, о счастливой генетике и «служебном романе» — в эксклюзивном интервью журналу «Атмосфера».

- Линда, в последнее время какой сериал ни начни смотреть — «Коса», «ГДР», «Иные», «Чужие деньги», «Министерство Всего Хорошего», — везде вы играете, при этом лицо совсем пока не медийное, интервью крайне мало. Отчего такая закрытость? Она ведь обычно порождает легенды…

- И я совершенно не против них

(Улыбается. ) Но на самом деле просто не считаю нужным везде мелькать. Одно дело, когда ты работаешь на музыкальной эстраде или в фэшн-индустрии, и совсем другое, когда ты актер, который создает на экране разные образы, в которые, хотелось бы, люди верили, а шлейф подробностей твоей жизни, как мне кажется, существенно затрудняет это. Трудно воспринимать героя адекватно, когда ты знаешь, с кем спит человек, его играющий, как он проводит время, что ест и где отдыхает. Поэтому мне кажется эта информация лишней в нашей профессии. И кроме того, у меня нет особенной потребности рассказывать о себе. Мне нравится моя закрытая жизнь, когда я могу себе позволить свободно везде ходить, меня не узнают, не фотографируют. Вообще подходят крайне редко, и это хорошо.

- Отличное начало беседы! А разве актерство не дело тщеславных, мечтающих прославиться?

- В любой профессии есть свои авторитеты. Вот получает актер «Оскар» — это признание его таланта. Но я как-то не наблюдала, чтобы признанные голливудские звезды делились чем-либо сокровенным. Конечно, реальность такова, что социальные сети приобрели чрезвычайную важность, без них прямо ничего не происходит, но за эту историю часто все-таки отвечают менеджеры. Лично я не представляю, где люди находят время, чтобы вести блоги! Особенно мои коллеги. Мы же на съемочной площадке чуть ли не круглосуточно: полтора часа дороги до места, двенадцатичасовая смена, полтора часа обратно до дома… А есть же еще родные, с которыми ты хочешь качественно, с погружением, что называется, провести время без телефона, естественно. Не понимаю, когда жить, если в руках всегда гаджет?! Никого не осуждаю, но удивляюсь, когда с ним буквально не расстаются. Мне это точно не подходит. Я легко устраиваю себе диджитал-детокс. Вот уезжаю в гости к маме в другой город, где с радостью откладываю телефон и просто выпадаю из контекста. Когда же есть повод, выход проекта например, то да, выкладываю эту новость.

- С годами время сжимается. На что вы всегда готовы его потратить?

- Разумеется, на близких. Если запланированы две недели у мамы, то откладываю съемки — эти дни неприкосновенные ни при каких, даже чрезвычайных обстоятельствах. Причем такие четкие приоритеты я обозначила сравнительно недавно — после тридцати трех где-то. До этого все было подчинено профессии — сидишь, ждешь пробы, никуда не срываешься. И однажды моя лучшая подруга сказала: «Ты живешь только работой, от проекта до проекта лишь существуешь». Эта фраза меня насторожила, я задумалась и согласилась, что словно откладываю настоящую жизнь. Теперь я поменяла свое отношение и выделяю для себя время, так как помимо любимой работы есть еще желание путешествовать, смотреть мир. Собственно, проживать полноценную человеческую жизнь, а не загнанной белки в колесе без выходных, когда усталость такая, что сложно сосредоточиваться. И я сейчас стараюсь даже не параллелить проекты, чтобы сохранялись осознанность, ресурсность. Хотя порой сроки сдвигаются, съемки налезают друг на друга — к сожалению, это данность. Но я не гонюсь за количеством. Лучше буду работать поменьше, но с удовольствием. Понимаете, в кинопроизводстве, увы, не так много творчества. Когда ты в день снимаешь по пятнадцать сцен, это уже имеет мало отношения к искусству, это ремесло, которое, несомненно, несет с собой молниеносное выгорание. Поэтому надо спасаться сменой деятельности и интересными поездками.

- С вояжами понятно, а какую смену деятельности предпочитаете?

- Чтение хорошей литературы. Как правило же, ты изучаешь сценарии, и довольно редко попадается что-то стоящее, в основном это чтиво так себе, как вы догадываетесь. Поэтому хорошая литература спасает. Я неспособна читать на бегу, урывками, по полчаса в перерывах… Мне надо сесть и не отрываться. Мне необходимо полное погружение. С непониманием и даже завистью наблюдаю за людьми, у которых книга лежит по полгода — я бы забыла канву повествования, с моим объемом всевозможных текстов в голове. С сериалами так же — жду, когда выйдут уже все эпизоды, и смотрю в один присест. Видите, как бы мы ни сопротивлялись, а эпоха и время изменились безвозвратно — нас ежедневно накрывает гигантский поток информации, и нужно уметь вычленять для себя главное, отбрасывая остальное.

- Очевидно, вы склонны к работе над собой. Какие свойства характера стараетесь корректировать?

- У меня есть такая яркая черта, которая мешает жить, хотя и является преимуществом сегодня, на мой взгляд. Я очень прямолинейный человек, высказывающийся честно, не склонный дипломатично смягчать порой горькую правду. Безусловно, у меня цель сделать мир проще, а не обидеть или уязвить кого-то — ни в коем случае. Часто мне за такой подход «прилетает», но я все-таки полностью отказалась от юления. Если категорически с чем-то не согласна, так и говорю. Многих это шокирует, вызывает негодование, но считаю, что лучше так, чем иначе. «Нет» я умела говорить с рождения, а вот высказывание открытой точки зрения, без прикрас, в обсуждении сценария, допустим, с режиссером, это несколько другое. Я определенно не та, которая будет удобна и нашим, и вашим. Наверное, это прекрасный навык, но абсолютно несвойственный мне.

- Как-то вы заметили, что у нас совсем отсутствует этика взаимоотношений на площадке. Что имели в виду?

- Это кухня, если она будет кому-то любопытна… Это этика, кстати, не только между режиссером и артистом. Нередко нарушаются какие-то незыблемые вроде правила. Допустим, на актере крупный план, он отыгрывает сложный, эмоциональный монолог, а за камерой звукач или световик на линии глаз начинают шушукаться, лазить по карманам. Такое невовлеченное поведение страшно выбивает и мэтров, и новичков. Актеры звереют от этого свинства. Или когда во время дубля кто-то начинает общаться по рации. Много таких моментов.

- Но минуя их, вы постепенно двигаетесь к огромной востребованности. У вас нет фильма, после которого вы проснулись знаменитой, но уже набирается вполне достойная подборка сериалов, и скоро появятся новые…

- Я, может, и рада была бы проснуться сразу знаменитой и купаться в предложениях, но биография складывается по-другому. У меня нет тщательно выстроенной карьерной стратегии — я только прислушиваюсь к себе при выборе материала. К слову, «Игра на выживание» дала мне серьезный толчок, можно, пожалуй, назвать ее неким стартом. Ныне, правда, у меня не случается простоев. В этом сезоне много проектов. С нетерпением жду премьеру экспериментальной для меня восьмисерийной драмы «Искусство падения». Это режиссерский дебют в кино Мигеля, наверняка вы его знаете. Там отдается дань уважения танцам, бесспорно, и внутренние монологи раскрываются посредством хореографии. Недавно видела монтажную выборку, и я в восторге. Также я в ожидании сериала «Холод» Алексея Казакова, где снималась вместе с Любой Аксеновой, Ларисой Гузеевой, Петей Федоровым. Еще в производстве замечательные проекты «Красивая жизнь», «Золото скифов».

- Хотя номинально вы родились в Екатеринбурге, мама у вас из Литвы, папа из Латвии, внешность у вас прибалтийская, и даже росли вы в иной культуре — жили с родителями в Арабских Эмиратах, работали в Италии, во Франции. Получается, за рубежом у вас менталитет формировался, и вы сами признаете, что вам близка идея мультинациональности… В чем это конкретно выражается?

- Понимаете, не знаю, как это сформулировать, но то, как ты ощущаешь себя и как тебя воспринимают другие, далеко не всегда совпадает; да и ты меняешься. Наверное, я однажды высказала подобное суждение, но сейчас полагаю, что прежде всего на меня повлияло именно воспитание, а не то, что я жила в других странах. Мне повезло — мама и папа у меня очень демократичные, свободные. Когда мне рассказывают про строгие рамки в детстве, тотальный контроль, возвращение по часам, вход в комнату без спроса, я в этом тем более убеждаюсь. Ко мне всегда стучались, уважали личное пространство и мнение. Мне базисно привили привычку мыслить без ограничений и делать свой выбор. Это гигантская родительская мудрость — порой видеть, что ребенок идет не туда, испытывать от этого боль, но не останавливать его, направляя в верное русло, а дать возможность набраться опыта, совершая ошибки. И вот в нашей семье именно так все происходило. Кстати, по поводу корней… у меня есть и польские, и еврейские, и в семье у нас как-то не было устойчивых традиций. То есть мы не отмечали какой-то конвенциальный праздник, если не хотели. Ничего не совершалось по принуждению. Я даже не помню, чтобы произносилось слово «надо».

- Родители у вас люди творческие?

- Так вышло, что нет. У мамы были способности к журналистике, но она увлекалась волейболом, играла во втором составе «Уралочки», а затем покинула спорт и пошла в педагогику. Когда мы жили в Арабских Эмиратах, она была моим учителем в младших классах. А ныне уже преподает в институте. А папа всю жизнь занимается бизнесом, но обладает невероятным артистизмом. Он настоящая душа компании — поющий, фантастически рассказывающий анекдоты… Даже вроде нешутливую сценку папа может превратить в какой-то гомерический юмор. После его этюдов все валяются от хохота.

- Ребенком вы занимались вокалом, плаванием, волейболом. Что выдержало проверку временем?

- Танцы. Они всегда со мной. Я бы назвала их своим хобби, но, увы, не остается времени на них. А в спорте я не командный игрок — нетерпелива, и как-то не слишком он меня привлекает, хотя в последнее время пытаюсь внедрить все-таки его в свои будни, чтобы держать в дальнейшем себя в форме. Не бесконечно же меня будет спасать генетика. (Улыбается.)

- К вопросу о внешности: рано осознали свою эффектность?

- Говорили, что стоит мне зайти в комнату, как я захватываю всеобщее внимание; но, думаю, это больше про энергию, а не про красоту. Я не была никогда обделена вниманием, но не секрет, что мужчины опасаются красивых и неизменно, если в компании я и еще девушки, подойдут скорее к ним, чем ко мне. Я же не хохотушка: у меня тяжелый взгляд, низкий голос, выражение лица недовольное, как мама говорит. (Улыбается.) Но я благодарна тому, что оно у меня дико изменчивое, все зависит от макияжа, от ракурса и внутреннего состояния. Это здорово.

- В юности вы ходили по подиуму в качестве модели. Какие воспоминания о том периоде?

- Для меня он был проходной, хотя и полезный в некоторых аспектах: я погрузилась в мир моды, познакомилась с дизайнерами, художниками, создателями всего этого великолепия – и вот это было самое замечательное.

- По первому диплому вы экономист. Как так вышло?

- Изначально я планировала пойти на журфак, но так как моя мама окончила школу с золотой медалью, институт с красным дипломом, речи о платном образовании для меня не шло. Я обязана была поступить на бюджет, а мне не хватило полбалла. И чтобы не терять год, не расслаблять меня, так как я и так разгильдяйка по жизни, мама посоветовала экономический вуз, благо с математикой все было отлично. Таким образом промучилась я там шесть лет, а потом уже окончила ВГИК.

- Там вашим мастером был Всеволод Шиловский. Какие фундаментальные азы он вам привил?

- Правильное отношение к работе. Всеволод Николаевич не раз повторял — и я с ним совершенно согласна,– что актерство та профессия, которой невозможно научить, но возможно научиться самому. И педагог является лишь проводником знаний, опыта, навыков. Безумно я ему благодарна за то, чем он с нами делился.

- После института вы вошли в состав труппы Московского государственного театра «У Никитских ворот» под руководством Марка Розовского…

— Это не самый успешный отрезок моей жизни. Еще раз убедилась, что работа в театральном коллективе совсем не мое. Но от подмостков я не отказываюсь, театр люблю и с радостью приму предложение выйти на сцену в качестве приглашенной актрисы в пьесе, где буду уместна. Хотелось бы поработать с молодыми и талантливыми режиссерами. Такими как Данил Чащин, например. Сама я многие годы ходила в Мастерскую Фоменко, еще до ухода Петра Наумовича, Театр Наций очень уважаю, Вахтанговский…

- А какие у вас вкусы в жанрах, что тянет сыграть?

- Что-то Эжена Ионеско, но не в театре, а в кино. Не хватает мне в этой области абсурда. (Улыбается.) Еще трагикомедиям я симпатизирую. Обожаю режиссера Мартина Макдонаха. У нас явно одна природа юмора. С удовольствием сыграла бы главную роль в его фильме «Семь психопатов». (Улыбается.) Нравится мне хулиганить в кадре. Знаете, возможно, в будущем я попробую свои силы как креативный продюсер, чтобы больше контролировать процесс.

- Пока вас явно целиком занимает кино. А как на практике вы применяете знания экономиста? Умеете грамотно вести бюджет?

- Нет, что вы! Я жуткая транжира! Давно решила, что буду жить исключительно днем сегодняшним, и стараюсь не отходить от этого правила. Копить и вкладывать пока не научена. Хотя в данный момент пытаюсь пустить финансы в дело, чтобы они наконец работали на меня. Притом что моя философия в том, что с деньгами следует расставаться легко, и тогда так же они будут относиться к тебе. Сбережения на черный день редко оправдывают себя — он может так и не наступить, а ты проживешь в дырявых носках, в вечном ущемлении себя.

- К вопросу о вещах — смотрела ваше первое видеоинтервью на популярном телеканале, где вы предстали в элегантной шапочке. Получается, задумываетесь о стиле, не из тех актрис, кто терпеть не может наряжаться в обычной жизни?

- Несомненно. Я неизлечимый шопоголик. Уже смирилась с этим и просто с наслаждением хожу по магазинам. Я ценю красоту. Моду обожаю. Это моя страсть, и если бы не кино, то я бы трудилась именно в этой индустрии. Люблю фантазировать, стилизовать съемки — это так вдохновляет! Несколько лет назад я существовала в жутком графике, когда, едва проснувшись, отправлялась на площадку и затем обратно домой все время в комфортных штанах, кроссовках, и поняла, что такой вариант не для меня. Однажды во время совместной работы чудесная Людмила Чурсина очень тактично заметила мне, что, мол, деточка, съемки — это тоже твоя жизнь, не разграничивай. Ясно, что это не относилось к моде, но тем не менее я учла замечание. Я хочу выглядеть всегда классно для себя. Неважно в чем — в джинсах, футболке и кедах или в юбке, на каблуках и с другой походкой. Лично у меня даже манеры, жестикуляция видоизменяются. В трениках я сразу тринадцатилетний пацан, который читает рэп, а в платье — женщина с тайной. (Улыбается.) Могу нарядиться в стразы, в духе вуги-вуги, с настроением «Студии 54», и для меня это будет органично. Мода — это ведь не про тряпки, а про выражение себя. На пробы всегда хожу одетой как персонаж, на которого пробуюсь. Костюм играет колоссальную роль, это вам большинство коллег подтвердят.

- Как-то вы сказали, что вы девятилетний мальчик-мартышка, любящий драки. До сих пор внутри воин?

- Да, есть такое, сражаюсь с ветряными мельницами. Ненавижу несправедливость, вступаю в схватку. Терпеть не могу глупость, хамство, грубость, унижение по отношению к слабому. Ввязываюсь и не выхожу оттуда победителем. Но неизменно пытаюсь. Раньше с этим еще боролась, пыталась с собой договориться, ведь я уже взрослая женщина. А к нам, женщинам, подходят с определенными стандартами, как надо себя вести и как вроде неприлично. С ранних лет все во мне бунтовало против стереотипов. Поэтому и тянулась к ребятам. С ними проще — можно бегать, лазить через забор, ловить лягушек. С девчонками тоже было неплохо чинно играть в куклы, но я стремилась испробовать сразу два полюса, разбить гендерные границы. И по сию пору эта двойственность во мне жива.

Неслучайно мечтаю о мужских ролях и про роль свою думаю как мужчина. Часто сталкиваюсь с абсолютным непониманием, мои предложения отвергаются с объяснением, что уж слишком экстравагантно, непривычно. Порой я даже теряюсь и не знаю, куда деть весь этот уникальный потенциал, который во мне есть. Вы поймите меня правильно: у меня сильный характер, но не стальной мужской, как может показаться, нет. У меня мужское видение процесса. А так ничто женское мне не чуждо. Я бываю и слабой, и уязвимой, и женственной — я не беру на себя мужские обязанности. Мой любимый человек может это подтвердить. (Улыбается.)

- Знаю, что он тоже актер, и наверняка вас свел какой-то проект, верно?

- Служебный роман. Правда, отношения сложились лишь спустя год после знакомства. Когда встретились на проекте, оба были заняты и никаких мыслей даже не возникало. Мы просто по-дружески общались. Знаете, на площадке всегда надо найти кого-то, с кем тебе приятно поговорить, иначе будет тоскливо весь съемочный период. И вот Павел как раз стал тогда для меня этим человеком. Мы сошлись на схожем чувстве юмора, что для меня, в принципе, первостепенно. Мужчина без иронии — это грустная картина. С Пашей мы постоянно шутили во время смен, а спустя год возникла мысль: а почему бы и не попробовать строить отношения? (Улыбается. )

- А в чем у вас различия и в чем вы дополняете друг друга?

- В темпераменте. Я взрывная, горящая, а Павел спокойный, плюс старше на десять лет, — уравновешивает меня, мягко усмиряет и понимает на сто процентов. При этом он тоже эмоциональный, и мы вовсе не являемся противоположностями. Просто он рассудительный, мягкий и умеет все толково, обстоятельно мне объяснить, когда я завожусь, и мой «пожар» быстро затухает.

- Вы всегда считали себя влюбчивой?

- Вряд ли. Могла увлечься, вспыхнуть на короткое время, когда возникала какая-то внешняя симпатия, но длительные отношения я не подвергала риску. Вообще, вся «драматургия» у меня была до тридцати пяти, и мне ее хватило. Теперь я счастлива в гармоничных отношениях, без передряг. Это не значит, что в них нет скандалов и ссор, — есть, но они не катастрофичны, когда в сердце живет любовь и ты впервые по-настоящему приняла человека. До этого мне казалось, что я это умею, а оказывается, просто молчала и терпела. А тут, без всякой пелены на глазах, видя недостатки, зная, какой он и кем не станет, согласна. Моменты притирки уже проходят по-взрослому, что-то обговаривается, прощается.

- Одна профессия еще выручает.

- В нашем конкретном случае — да. Потому что, когда мужчина актер и жена его ждет с гастролей и экспедиций, это как-то принимается; а когда женщина актриса и постоянно отсутствует дома, мало кто такое потерпит. То есть тебя нет никогда, а когда оказываешься рядом, напоминаешь выжатый лимон. Кому такое понравится?!

- Явно вы мимо быта. Говорите, что неравнодушны к вкусной еде, но не к готовке.

- Я не кулинар. И в хозяйстве ничто меня не привлекает. Я все умею, но мне лень. Могу месяц без всякого раздражения наблюдать, как растет куча вещей, и не разгребать ее. Сама она не рассасывается, я собираю волю в кулак, делаю генеральную уборку, и потом все повторяется вновь. Считаю, что если меня не беспокоит окружающий хаос, то не стоит и переживать.

- Какие-то материальные цели перед собой ставите?

- У меня есть квартира, но она далеко от центра, поэтому, чтобы сократить дорогу, неплохо было бы поселиться внутри Садового кольца. И мы с Павлом как раз сейчас обдумываем этот вопрос.

- День свадьбы уже наметили?

- Не торопите события. Даже не знаю, нужна ли эта официальная церемония. Если бы мне было двадцать, возможно, я была бы настроена поиному, а мне все-таки тридцать семь, и не могу сказать, что есть желание участвовать в подобных мероприятиях. Если вдруг появятся дети и нужно будет юридически оформлять союз — тогда да. А так меня устраивает моя фамилия, мы любим друг друга, мы вместе, и этого вполне достаточно. Тем более торжество предполагает гостей. У меня широкий круг общения, но я так и не научилась к своему возрасту не сжигать мосты — многие люди исчезли из моей жизни, и у меня нет своей компании. Всего два близких друга — один в Шотландии, другая в Калининграде. Папа по программе репатриации в Риге живет. Если только мама ко мне прилетит на праздник… (Улыбается.)

- Не ожидала, что вы скажете всего про двух друзей…

- А как может быть по-другому? Редко же попадаются те, с кем ты смотришь в одну сторону, совпадаешь, сразу оказываешься на одной волне, и вы можете делить жизнь. Это удача. Понятно, что приятелей, знакомых много, но это же иной уровень общения. Своего человека выделяешь интуитивно.

- Мне кажется, вам идеально жить обособленно и не слишком вы семейный человек. Могу, естественно, ошибаться.

- Не ошибаетесь. Мне привычно самой рулить своей жизнью, и я этот факт признала не так давно. Никогда не мечтала о муже, о детях, о большом доме с собакой и кошкой. Как-то даже не сомневалась, что никогда замуж не выйду. (Улыбается. ) Мне это не нужно. Вы знаете пару актер Сергей Мезенцев и стилист Марианна Елисеева? Так вот они поженились, но живут раздельно, каждый сам по себе, и мне такой порядок как раз подходит. Для подготовки к роли требуется уединение, чтобы никто не мешал, не отвлекал, и поэтому если уж не разное жилье, то хотя бы отдельные спальни в просторной квартире, чтобы у каждого имелся свой угол. Понимаете, с друзьями, со второй половиной хочется делиться радостью. Негативом тоже можно, но все-таки лучше, чтобы вы друг друга меньше видели уставшими, раздраженными, капризными. Это же только во вред отношениям, а друг друга нужно беречь. А так я поваляюсь, смотря в потолок, посплю часов семнадцать, наемся тортиков, восстановлюсь — и снова готова к подвигам. (Улыбается. )

Как проходила съемка Линды Лапиньш для журнала «Атмосфера» в отеле "Метрополь, смотрите здесь.