Как им только не стыдно? Меган Маркл и принц Гарри отобрали у Елизаветы ее самое ценное достояние

Творение известного королевского биографа Роберта Хартмана «Charles III: New King. New Court» стало настоящей «бомбой» для принца Гарри и его супруги Меган. Дело в том, что в этой книге автор, основываясь на свидетельствах придворных, служивших во дворце еще при ныне покойной королеве Елизавете, сообщил ряд весьма нелестных для принца с герцогиней фактов. И самым скандальным из них оказалось утверждение о том, что Меган с Гарри обманули всех в очередной раз. Они никогда не получали от Елизаветы разрешения назвать свою дочку в ее честь. Более того, монархине это не просто не понравилось. Она пришла в ярость, когда это было объявлено

На самом деле, эта история казалась подозрительной с самого начала. Когда Меган и Гарри объявили в 2021-м, что у них родилась дочка, которой они дали имя Лилибет, они заверяли, что поступили так «с благословения королевы». Однако многим это показалось странным и неправильным. Ведь это имя было не просто официальным именем монархини, а, как известно, являлось ее домашним прозвищем во времена еще маленькой принцессы Елизаветы. И «тиражирование» его казалось, по меньшей мере, бестактным.

Еще тогда, в 2021-м, когда возникли первые сомнения в правдивости заверений Гарри, принц не решился подать в суд на те СМИ, которые обвинили его в обмане. И эта история постепенно заглохла. А теперь, благодаря книге Хартмана, эта тема снова стала предметом оживленного обсуждения. Ведь в своем творении автор ссылается не на слухи, а на свидетельство некоего высокопоставленного лица при дворе. Этот придворный, пожелавший остаться неназванным, но готовый подтвердить свои слова, заверил, что королева не просто не была в курсе: она не одобряла имя, выбранное для дочки Гарри с Меган. Процитированный Хартманом придворный заявил: что «никогда прежде не видел монархиню в такой ярости».

Удивляться этому не приходится, ведь этим именем королеву называли только самые близкие ей люди: родители, сестра Маргарет и иногда муж, принц Филипп. А первым Елизавету начал так называть ее обожаемый отец — король Георг VI, так рано умерший, о чем она всегда скорбела. Вообще, по свидетельству придворных, Елизавета чаще чувствовала себя символом государственной власти, чем частным лицом. Поэтому королева не раз говорила: она не считает, что дворцы, картины и драгоценности принадлежат лично ей, она считала их собственностью монархии. Принадлежащим только ей она считала лишь свое домашнее имя — Лилибет. И когда Гарри с Меган назвали так дочь, даже не спросив ее разрешения, Елизавета почувствовала, что лишилась своего самого драгоценного достояния.